Адвокат Юрий Костанов, Москва. 2-е выступление на конференции 13 июля 2019 г. "Российская адвокатура - от конфликта к диалогу"

Начинается с отметки 6 часов 26 минут 34 секунды.

Стенограмма первого выступления Юрия Костанова здесь.

"Значит, много разговоров у нас идет об этих славных не пришедших сюда оппонентах. 

Мы забыли сказать… другие говорят, что кое-что хорошее делают, дескать, не всё там плохо.

Видимо, это фитиль для того, чтобы зажечь костер примирения. 

Я несколько слов хочу сказать о том, чего они не делают. 

Все разговоры о защите прав адвокатов сводятся, прежде всего, к защите прав в розницу, поодиночке, по отдельным делам каким-то.

На отдельные обыски выезжают теперь представители, по отдельным делам, там, собираются какие-то вспомоществования, ну, все поодиночке.

Помилуйте, адвокатские палаты, а федеральная, тем более, нужны нам не для того, чтобы они представительствовали в судах в защиту адвокатов по конкретным делам.  Мы сами там разберемся, не хуже них.  Нет там практически ни одного человека, который был бы сильнее нормального среднего адвоката.

Речь о другом.  Они должны заниматься проблемами.  Вот существует проблема, проблема, которая обозначена была вслух в 2000-м году, обращением адвоката Писаревского из Петербурга, в Верховный суд, с жалобой на правила внутреннего распорядка в следственных изоляторах, по которым это был единственный нормативный документ, по которому адвокат, чтобы получить свидание, должен был получить разрешение следователя.

Ему Верховный суд отказал, потом закрутилось больше, больше, больше, и опирались все наши противники на одно словечко в УПК – защитник «допускается» к участию в там и так далее.  И нас спрашивали – а ты допущен? – Нет. – Ну, иди отсюда.

И так длилось до 2017 года, когда по … законопроект през… внесенный Путиным, был принят Думой, вошел в силу и теперь, значит, и в УПК записан. 

17 лет.

Вот, спрашивается, где всё это время была адвокатская палата? 

Мне надоело говорить это, я не раз об этом говорил, потому что мне надоело чувствовать себя одиноким донкихотом, который сражался с ФСИНом.  ФСИН – это ужасная организация.  Она до сих пор ужасная. 

Кто угодно с ней борется, но голоса Федеральной палаты там не слышно.

Для того, чтобы заставить ФСИН вот даже в этом состоянии, нынешнем, хоть как-то повернуться, нужно заставить министра юстиции заняться этой службой.  Она ему подведомственна.  А они отвечают всякие глупости – «министерство не решает, дескать, правовых вопросов» и так далее.

Помилуйте, все вот эти правила внутреннего распорядка утверждаются приказом министра юстиции.

У меня вот такой толщины (показывает руками примерно 15 см) кипа бумаг накопилась, переписка с этим министерством.

Где Федеральная палата?  Почему они этим не занимались?  Что случилось? 

Второй момент.  Вы сейчас опять скажете, что я прав, потому что все мы, все знают эту болезнь нашего правосудия – нам отказывают без всяких мотивировок.  

Мне надоело получать отказы в кассационных жалобах, где совершенно пустопорожние какие-то слова – и под конец написано:  «жалоба оставлена без удовлетворения, поскольку суд, суд не допустил существенных нарушений процесса, влекущих отмену приговора».  Всё.  У них там, по-моему, сидят консультанты-пенсионеры, которые еще по штампам 30-х годов пишут отказы.

Где, почему, вот, ходит Пилипенко на заседания Совета судей?  Почему он там этот вопрос не поднимает? 

Ведь нас перестают уважать, во-первых, потому, что мы ничего не можем добиться.  Успешные бывают адвокаты, которые умеют пройти с какого-то черного хода, умеют «заносить».  А адвокаты – пишешь жалобу, я вижу, что я прав, я знаю, 2 юриста – 3 мнения, говорят, но есть проблемы, которые ясные, как Божий день, как дважды два четыре, а мне отвечают – нет, черное – это черное, так оно и должно быть.  Да что ж ты говоришь, понимаешь, в УПК ж другое написано. 

Вот от этого мы страдаем. 

Люди уже потихонечку – ведь, 51-я растет не только потому, что у людей денег мало на гонорары платить, вернее, не только поэтому, а еще и потому, что они понимают, что бесполезно наше участие становится.  Нашу поз… профессию подрубают под корешок.  

Идешь в суд – нормальный ответ адвоката, вышедшего из заседания апелляционной коллегии, на вопрос, «ну, как дела?» - а, говорит, чуда не случилось, то есть, ничего не отменили, не изменили и так далее.

Вот в разговорах с судьями – а что делает Федеральная палата, федеральный этот совет?  

Они учредили медаль, золотую медаль Александра Второго-освободителя и первые две медали вручили – один (sic) Лебедеву, а второй – Брачёвой, начальнику управления администра… это… управления… государственно-правового управления администрации Президента.

За что?

Вот закон – я кончаю – закон, который принят в 2017-м году, насчитывает 7 сюжетов.

Палата пыталась изобразить, что это они всё придумали и они всё сделали. 

Вот это… 2 сюжета, один – появление представителей на обысках, а второй – эти, уточнения позиций специалистов.  Вот эти две, эти две позиции – это палата.  Но они подсоединились уже тогда, когда ясно было, когда мы сумели, в конце концов, через СПЧ, преодолеть все сопротивления, и Путин сказал – «я велю доложить мотивы, по которым ваши проекты застряли».

Ему доложили, причем половину отрезали.

Это раз.

Второе.  Сейчас, накануне съезда, я направил в Совет ФПА тоже пакет законопроектов, причем, достаточно важный.  Ну, хотя бы, в порядке иллюстрации, один только момент скажу, остальные тоже не хуже.

Я считаю, что, если жалоба со … в жалобе несколько доводов, и хоть на один из них вам не ответили, значит, как минимум, в этом доводе жалоба осталась нерассмотренной, можно повторять. 

Под это мы, кстати, сумели добиться, мы изменили формулировку статьи о запрете повторных кассационных жалоб, теперь статья такая, что повторные жалобы запрещены, ежели там нет новых доводов. 

Так вот, новый довод – извольте рассмотреть.  Игнорируют это всё.  И суд игнорирует, и Верховный суд игнорирует, и так далее.  Надо пробивать дальше.

Где здесь палата?

Этот пакет законопроектов лежит, как туда попал, так и лежит.  Они сперва его вообще куда-то забросили, к какой-тодевушке Оксане, я не знаю ее отчества и фамилии, значит, она была в отпуске, потом еще что-то – и ни ответа, ни привета.

А теперь уж понятно.  Я ж нерукопожатный, зачем смотреть законопроект, который я не пожатой Резником рукой написал? 

Спасибо за внимание."