Сразу оговорюсь, речь пойдет о деятельности психологов, психиатров, фармкомпаний и ювенальной юстиции в США. О российской ювенальной юстиции я не имею понятия, т.к. уехала из страны очень давно, не имею российского юридического образования и никогда не имела счастья (или несчастья) сталкиваться с машиной ювенальной юстиции на российской почве.
Другое дело в США.
Я приехала в Штаты к мужу в 1999 году, с двумя детьми от предыдущего брака, сын родился уже в США, так что теперь детей трое. Муж в то время занимался адвокатской деятельностью, и большая часть его практики была посвящена делам о халатном обращении с детьми и делам о насилии над детьми, в семейных судах штата Нью-Йорк.
Муж работал из домашнего офиса, я ему помогала, так что собеседования с клиентами проходили в моём присутствии. Естественно, я не буду разглашать конкретных деталей и имён.
Постепенно я "врастала" в юридическую профессию, и затем вросла настолько, что решила попробовать получить юридическое образование и практиковать самой. Попробовала, получила, практикую. То, каково мне было учиться бок о бок с детьми возраста старшей дочери, отдельный разговор, возможно, как-нибудь опишу эту эпопею. Это было одновременно и прозрение, и культурный шок.
Теперь и в моей практике большое место занимают дела, связанные с ювенальной юстицией. Представляю в основном родителей и опекунов. Печально то, что из множества дел, которые были у меня и у мужа, только в одном были, по моему мнению, хоть какие-то основания отобрать детей: там был приговор уголовного суда. Правда, как этот приговор был достигнут – еще одна отдельная история. Остальные дела были, с моей точки зрения, высосаны из пальца.
"Спит с новорожденным ребенком", "дотронулся до груди своей дочери" (перевод: отец поднял трехлетнюю дочь за подмышки и дотронулся большими пальцами до того места, где у девочки через 10 лет будет грудь), "оставил детей без присмотра" (перевод: закрылся в туалете, если бы не закрылся – обвинили бы в развратных действиях, раз ребенок увидел отца с оголённым сами-знаете-чем, такое тоже было), "родила ребенка с синдромом абстиненции" (наркосодержащие болеутоляющие давали в родах, но пока ты это докажешь, ребенок проведет полгода в приемных семьях), "отказывается водить ребенка к психологу по рекомендации школы", "отказывается давать ребенку препараты по назначению психиатра и по рекомендации школьных учителей и психологов".
Последнее, о наказании родителей судебным процессом и отбором детей за отказ вести детей к психологу и за отказ сажать на психотропы и стимулянты, встречается особенно часто.
Юридическую сторону ювенального суда в штате Нью-Йорк, законодательные и административные акты, практику правоприменения, конституционные проблемы собираюсь описать в отдельной книге, которая (надеюсь) будет опубликована в следующем году, это сугубо специализированная тема, возможно, скучная для большого сообщества.
Здесь хотелось бы рассказать только об одном интересном феномене, весьма часто встречающемся в таких процессах – о несоразмерном, с моей точки зрения, влиянии психологов на судьбу детей в подобных делах.
Еще будучи студенткой школы права, когда я получила право выбора курсов со второго года обучения, стала изучать проблемы ювенальной юстиции. Было несколько дел у мужа, которые меня как мать сильно зацепили.
Так как работой по окончании школы права я была обеспечена и у меня не было необходимости обращать на себя внимание участием в тусовках типа "учебного суда" (Moot Court) и написанием статей в местный студенческий журнал (law review), я занималась самостоятельным изучением вопросов, которые интересовали лично меня, а также были интересны для практики мужа.
Мой интерес к проблеме обвинений родителей в халатном отношении к детям за отказ вести ребенка к психологу или сажать его на психотропы и другие медикаменты, якобы призванные "лечить" ребенка от "синдрома дефицита внимания", "обсессивно-компульсивного расстройства" и тому подобных диагнозов, был еще подогрет моей прошлой работой в качестве переводчика в области фармацевтической промышленности и представителя американской фармкомпании на российском рынке.
Я проходила специальную подготовку фармпредставителей, к тому же, в Москве, в США и в Европе я знавала многих представителей фармацевтической индустрии, и знаю многое о том, как регистрируются лекарства и какими средствами, законными и, скажем так, сомнительными, они продвигаются на рынок.
Меня не устаёт поражать в США количество детей на психотропах, стимулянтах и лекарствах, снижающих давление (типа Клонидина), чтобы "успокоить" ребенка.
По обзорам этого года, 11% американских детишек "страдают" от синдрома дефицита внимания и гиперактивности.
Клинический медицинский центр Johns Hopkins Bloomberg School of Public Health опубликовал на своём сайте информацию для населения об использовании стимулянтов и селективных ингибиторов обратного захвата серотонина в педиатрии для лечения, к примеру, синдрома дефицита внимания и гиперактивности у детей.
Заметьте, что уважаемая больница уделяет минимальное внимание безопасности рекомендуемых сильнейших препаратов и выделяет список из 8 препаратов, якобы выбранных на основе их безопасности и отмечает в отдельной таблице серьезные побочные эффекты, вплоть до суицида, как "редкие".
Я это воспринимаю как дезинформацию населения, т.к. большинство воспринимают врачей как богов и сами читать дополнительно о побочных эффектах фармпрепаратов не будут. В то же время, для многих из т.н. "безопасных препаратов" из списка больницы Johns Hopkins (см. ниже) существуют так называемые "предупреждения в черной рамке", о чем больница и должна оповещать своих пациентов, а не принижать риски.
"Безопасные" лекарства включают в себя следующие препараты: Риталин, Аддерол, Тенекс, Катапрес, Страттера, Прозак, Золофт, Лексапро.
Посмотрите на побочные эффекты этих лекарств:
1. Риталин – вызывает привыкание, предупреждение в черной рамке, почитайте еще – список очень длинный.
2. Аддерол – предупреждение в черной рамке, большой потенциал развития зависимости, может вызвать внезапную смерть, кроме прочих побочных эффектов:
3. Тенекс – сжато, препарат вызвал значительное падение кровяного давление, которое сохранялось в течение 24 часов после введения препарата.
4. Катапрес (клонидин) – препарат для снижения давления, эффективность и безопасность использования для детей не подтверждена клиническими испытаниями. Ооооочень длинный список оооочень серьезных побочных эффектов.
5. Страттера – предпреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей и подростков.
6. Прозак – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей и подростков.
7. Золофт – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных). Повышенный риск суицидальных настроений у детей.
8. Лексапро – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей.
Замечаете информационный диссонанс?
Правительство США на своем информационном портале Daily Med для потребителей лекарств предупреждает граждан об опасности определенных препаратов предупреждениями в черных рамках в самом начале описания лекарств.
В то же время, уважаемая больница на своем сайте настаивает, что те же лекарства, безопасность которых для детей либо не установлена, либо установлена опасность (такая как повышенный риск суицидальных настроений), являются безопасными. Больница даже выделила восемь препаратов (см. выше) в список подобных "безопасных" для детей лекарств.
Ниже я приведу методы диагностики распространенных "заболеваний", таких как "синдром дефицита внимания и гиперактивность", чтобы читатели могли наглядно сопоставить риски от препаратов и надежность диагностики, обосновывающей применение подобных препаратов.
* * *
У многих моих клиентов, вовлеченных не только в дела ювенальных судов, но просто в дела о разводе и опекунстве над детьми, большинство мальчиков и большой процент девочек сидят на чем-то подобном, иногда на целом букете препаратов. Паксил, Лексапро, Виванс, Аддерол, Селекса, Золофт, Клонидин, Риталин, отдельно и в сочетаниях, начиная с 4-летнего возраста, список можно продолжить…
Спрашиваю – почему ребенка посадили на тот или иной препарат? В основном ответ один – "учителя посоветовали, чтобы был более внимательным на уроке".
Спрашиваю – а врач Вам рассказал о побочных эффектах, о взаимодействии с другими лекарствами?
Обычный ответ – "нет".
Смотрю описание препарата на федеральном информационном портале для потребителей лекарств The Daily Med.
Если вижу "предупреждение в черной рамке" ("black box warning"), спрашиваю – рассказал ли об этом врач, прописывающий лекарство? Обычный ответ – "нет, а что там написано?". И когда родители видят, "ЧТО там написано", приходят в ужас, но зачастую снять ребёнка с подобных препаратов сразу нельзя, т.к. побочные реакции будут еще хуже, будет попросту ломка. А если попросить врача снять постепенно, он сообщит социальным службам, и они начнут ювенальное дело и, очень возможно, отнимут ребенка через суд.
Естественно, я не врач и не могу дать родителям совет снять ребенка с того или иного препарата. Но дать родителю информацию, находящуюся в открытом доступе, для самостоятельного прочтения, никто мне не может запретить.
В американской юриспруденции пока ещё жива, хотя слабо, концепция "информированного согласия" (но не в ювенальных судах). Родители в принципе имеют право давать, или не давать, такое согласие от имени своего несовершеннолетнего ребенка, если рекомендуемое лечение не является, скажем так, жизнеспасающим или предотвращающим глубокую инвалидность. Естественно, если родители не дают согласия на переливание крови, без которого ребенок умрёт - т.е., если нет сомнений, что действия родителей объективно приведут к смерти ребенка, необходимо срочное судебное вмешательство, чтобы суд заменил родительское согласие согласием назначенного опекуна.
Но что такое "чтобы был внимательнее на уроке"? Что такое "синдром дефицита внимания", "обсессивно-компульсивный синдром"? Не слушает учителя? Поэтому ребёнка надо шарахнуть препаратом, от которого он либо помрёт, либо никогда не отвыкнет, либо он замедлит рост ребенка и вызовет букет разнообразных заболеваний, которые аукнутся в возрасте, когда доктора, учителя, участники судебного ювенального процесса будут спокойно распадаться на атомы, и никого уже нельзя будет призвать к ответу – и ничего нельзя будет изменить?
Интересно на досуге открыть "библию" американских психологов и психиатров, "Диагностический справочник психических расстройств" ("Diagnostic And Statistical Manual Of Mental Disorders, 5th Edition – DSM-5TM).
5-е переработанное издание этой книги, только что вышедшее, и которое я здесь процитирую, обещает стать раритетом, так как в этом почтенном издании американские психологи назвали педофилию сексуальной ориентацией. После выступлений по всему миру, включая российских парламентариев, протестующих против, подчеркиваю, предположительно медицинского диагноза, критерии для которого были разработаны группой выдающихся американских психологов и психиатров, американские психологи пообещали книжку переработать и диагноз изменить.
Лично для меня подобные демарши означают, что диагностика по DSM не имеет научной ценности, если содержащиеся там диагнозы могут меняться в зависимости от решений Верховного суда, протестов общественности или вообще от политической конъюнктуры.
Вспоминается роль американских психиатров, которые абсолютно серьезно утверждали, что желание чернокожих рабов сбежать от своего хозяина есть свидетельство их психического заболевания.
Печальна также роль психиатрии в подчинении женщин власти мужчин, когда неугодную жену можно было запросто сбыть в сумасшедший дом.
Вот теперь психологи и психиатры имеют перед собой детей, постоянный огромный рынок для своих платных упражнений и для сбыта продукции производителей лекарств. Преимущества рынка в том, что приобретение препаратов для детей финансируется через федеральную программу финансовой помощи Medicaid, а если потребители (родители) упираются, их можно принудить к потреблению услуг психологов, психиатров и продукции фармкомпаний через суд.
Помните – "партия учит нас, что газы расширяются равномерно"? Если партия, или парламент, или кто-либо другой может заставить врача изменить методы диагностирования медицинского заболевания, то диагностические методы такого врача с самого начала ничего не стОили. Вы не полагаете?
Так вот, очень советую математикам, специалистам в области теории комбинаторики, открыть справочник DSM-5 и пройтись по диагностическим критериям. Я баловалась комбинаторикой в своё время, поэтому подход к диагностике "психических расстройств", предлагаемый DSM, меня заинтриговал.
Когда я подметила, что диагнозы детям (и взрослым, конечно), ставятся с точностью угадывания номеров лотерейных билетов, с той разницей, что "диагност" всегда угадает, что ему нужно угадать, я боялась опубликовать подобное кощунство, опасаясь гнева могущественной психологической индустрии.
Но – счастье! – нашла статью ученых в журнале "Психопатология", которые выразили в научном журнале тот же самой взгляд. Так что у моей крамолы есть именитые сторонники, знаю, что для многих это решающий фактор в определении надежности научной теории.
Ученые, которые применили комбинаторику к методам диагностики психических заболеваний, сделали это на примере т.н. "биполярного расстройства" (bipolar disorder). Получили пять миллиардов комбинаций диагностических критериев.
Диагностируй – не хочу, что ни выстрел – всё в "яблочко".
Понятно, что наука психология и психиатрия за весь период своего существования не сможет экспериментально проверить и доказать научную обоснованность каждого из этих критериев.
И, судя по результатам перекрёстных допросов экспертов-психологов в ювенальном суде, чем я занимаюсь регулярно, психологи это делать и не пытаются.
Обычно психологи или психиатры, которые, кстати, потом и будут лечить этого ребенка или других страдальцев, насильственно направленных на подобное лечение ювенальными судами, проводят пальчиком по списку критериев, как только нужное количество критериев наберется – бух диагноз, хлоп рецепт. И ребёнок "на игле".
Посмотрите на эти буковки:
n!/(r!(n - r)!).
Красивая формула, не правда ли?
А на самом деле, это заявление на финансовую поддержку индустрии психологов и психиатров, вкупе с фармацевтической промышленностью. И как работает!
Вот к примеру, вы пытаетесь поправить своё финансовое положение, надеясь выиграть в одной из государственных лотерей. Какой у Вас шанс на выигрыш? Не нужно быть математиком-комбинаториком, чтобы сказать – низкий шанс у Вас. Потому что нужно угадать менее 10 чисел из бааальшого количества вариантов этих чисел.
А вот у психологов всё наоборот.
Чтобы поставить диагноз о, например, "синдроме дефицита внимания и гиперактивности" (ADHD по-английски), им нужно, чтобы из двух списков по девять факторов в каджом, присутствовали 6 и более критериев.
Давайте применим формулу:
n!/(r!(n - r)!).
Подставляем значения:
n = 9
r = 6,
получаем: 9!/(6!(9-6)!) = 362880/ (720*6) = 84
Получаем "всего-то" 84 набора критериев, ведущих к одному и тому же диагнозу – синдром дефицита внимания и гиперактивности, клондайку для психологов, аптекарей и фармкомпаний.
Иными словами, диагност при таком раскладе не может ошибиться, тем более что в основном критерии субъективные, которые можно найти у каждого, если захочет "специалист". Если захочет прилепить диагноз Вашему ребенку, прилепит.
Теоретически, если это научно обоснованные наборы критериев, их бы все надо провести через экспериментальную проверку.
Кто-нибудь когда-нибудь изучал эти наборы диагностических критериев на тему их научной обоснованности? На различных репрезентативных выборках? В различных возрастных группах? Отдельно на мальчиках и девочках? Сколько ни искала, не нашла я упоминаний о подобных исследованиях. Более того - и психологи-эксперты, которых я допрашивала в суде, о такой научной литературе тоже не знают, вопрос, была ли экспериментальная отработка наборов диагностических критериев, по которым они диагностировали и сажали на иглу детей, приводил их либо в замешательство, либо вызывал смех - зачем? Ведь в DSM-5 написано, этого достаточно для обоснования диагноза как ЗАКОННОГО - научность необязательна.
Несмотря на то, что методология того, КАК должны доказываться экспериментально эти критерии, давно разработана, существует - но, т.к. применение этой методологии негативно скажется на финансовом успехе проекта "посадим детей на иглу за деньги" - не применяется.
Давайте теперь еще по существу критериев пройдемся.
Список No. 1 – "Нарушения внимания" (см. здесь).
DSM, которому, насколько я понимаю, следует российская педиатрия, приводит следующий список:
Пожалуйста, найдите мне хоть одного ребенка, которого нельзя было бы продиагностировать по этим критерям!
Невооруженным взглядом видно, что все девять критериев из Списка No. 1, являются субъективными оценками, эти данные невозможно протоколировать и проверить научными методами.
Хорошо, теперь Список No. 2 в студию – гиперактивность/импульсивность, см. там же.
Теперь наложим 6 из 9 "научных" критериев из первого списка на 6 из 9 таких же "научных" критериев из второго списка – и вуаля! – сляпан диагноз для Вашего ребенка и он посажен на иглу.
Тут и без математики и комбинаторики понятно, что критерии все сплошь субъективные.
И разве Вам не кажется, что из этих двух списков проявляется основной критерий диагностики ребенка – его удобство или неудобство для взрослых воспитателей, зачастую страдающих ожирением и потерей подвижности, которые не могут угнаться за ребенком и поэтому предпочитают "успокоить" ребенка химическим способом.
Если ребенок "живчик", как большинство нормальных детей, есть реальный риск, что он будет посажен на таблетки, чтобы "был повнимательнее" (и вел себя потише, не доставлял бы хлопот воспитателям).
И еще один аспект выявляется – чем раньше посадишь ребенка на препараты, вызывающие привыкание, тем дольше он будет на них сидеть, пока не достигнет совершеннолетия и не получит право на отказ от такого, с позволения сказать, лечения, а до тех пор врач может назначить такое лечение может назначить врач, а ювенальный суд, под угрозой отбора ребенка у родителей - заставить принимать таблетки.
Кстати, и после достижения взрослого возраста, если ребенок уже привык к препарату, скорее всего, он не слезет с него уже до конца жизни - и поимеем мы что? "Опиоидную эпидемию", как частный случай.
Ну чем не идеальный вариант для фармкомпаний, это же рынок рабов-потребителей таблеток...
Мне интересны Ваши мнения, мне интересно узнать от коллег-юристов, уважают ли российские ювенальные суды право родителя на информированное согласие от имени ребенка не подвергаться подобной "диагностике" и не принимать на основании этой "диагностики" фармацевтические препараты, такие как психотропы, стимулянты и препараты, рассчитанные на снижение давления.
Детей жалко...
Другое дело в США.
Я приехала в Штаты к мужу в 1999 году, с двумя детьми от предыдущего брака, сын родился уже в США, так что теперь детей трое. Муж в то время занимался адвокатской деятельностью, и большая часть его практики была посвящена делам о халатном обращении с детьми и делам о насилии над детьми, в семейных судах штата Нью-Йорк.
Муж работал из домашнего офиса, я ему помогала, так что собеседования с клиентами проходили в моём присутствии. Естественно, я не буду разглашать конкретных деталей и имён.
Постепенно я "врастала" в юридическую профессию, и затем вросла настолько, что решила попробовать получить юридическое образование и практиковать самой. Попробовала, получила, практикую. То, каково мне было учиться бок о бок с детьми возраста старшей дочери, отдельный разговор, возможно, как-нибудь опишу эту эпопею. Это было одновременно и прозрение, и культурный шок.
Теперь и в моей практике большое место занимают дела, связанные с ювенальной юстицией. Представляю в основном родителей и опекунов. Печально то, что из множества дел, которые были у меня и у мужа, только в одном были, по моему мнению, хоть какие-то основания отобрать детей: там был приговор уголовного суда. Правда, как этот приговор был достигнут – еще одна отдельная история. Остальные дела были, с моей точки зрения, высосаны из пальца.
"Спит с новорожденным ребенком", "дотронулся до груди своей дочери" (перевод: отец поднял трехлетнюю дочь за подмышки и дотронулся большими пальцами до того места, где у девочки через 10 лет будет грудь), "оставил детей без присмотра" (перевод: закрылся в туалете, если бы не закрылся – обвинили бы в развратных действиях, раз ребенок увидел отца с оголённым сами-знаете-чем, такое тоже было), "родила ребенка с синдромом абстиненции" (наркосодержащие болеутоляющие давали в родах, но пока ты это докажешь, ребенок проведет полгода в приемных семьях), "отказывается водить ребенка к психологу по рекомендации школы", "отказывается давать ребенку препараты по назначению психиатра и по рекомендации школьных учителей и психологов".
Последнее, о наказании родителей судебным процессом и отбором детей за отказ вести детей к психологу и за отказ сажать на психотропы и стимулянты, встречается особенно часто.
Юридическую сторону ювенального суда в штате Нью-Йорк, законодательные и административные акты, практику правоприменения, конституционные проблемы собираюсь описать в отдельной книге, которая (надеюсь) будет опубликована в следующем году, это сугубо специализированная тема, возможно, скучная для большого сообщества.
Здесь хотелось бы рассказать только об одном интересном феномене, весьма часто встречающемся в таких процессах – о несоразмерном, с моей точки зрения, влиянии психологов на судьбу детей в подобных делах.
Еще будучи студенткой школы права, когда я получила право выбора курсов со второго года обучения, стала изучать проблемы ювенальной юстиции. Было несколько дел у мужа, которые меня как мать сильно зацепили.
Так как работой по окончании школы права я была обеспечена и у меня не было необходимости обращать на себя внимание участием в тусовках типа "учебного суда" (Moot Court) и написанием статей в местный студенческий журнал (law review), я занималась самостоятельным изучением вопросов, которые интересовали лично меня, а также были интересны для практики мужа.
Мой интерес к проблеме обвинений родителей в халатном отношении к детям за отказ вести ребенка к психологу или сажать его на психотропы и другие медикаменты, якобы призванные "лечить" ребенка от "синдрома дефицита внимания", "обсессивно-компульсивного расстройства" и тому подобных диагнозов, был еще подогрет моей прошлой работой в качестве переводчика в области фармацевтической промышленности и представителя американской фармкомпании на российском рынке.
Я проходила специальную подготовку фармпредставителей, к тому же, в Москве, в США и в Европе я знавала многих представителей фармацевтической индустрии, и знаю многое о том, как регистрируются лекарства и какими средствами, законными и, скажем так, сомнительными, они продвигаются на рынок.
Меня не устаёт поражать в США количество детей на психотропах, стимулянтах и лекарствах, снижающих давление (типа Клонидина), чтобы "успокоить" ребенка.
По обзорам этого года, 11% американских детишек "страдают" от синдрома дефицита внимания и гиперактивности.
Клинический медицинский центр Johns Hopkins Bloomberg School of Public Health опубликовал на своём сайте информацию для населения об использовании стимулянтов и селективных ингибиторов обратного захвата серотонина в педиатрии для лечения, к примеру, синдрома дефицита внимания и гиперактивности у детей.
Заметьте, что уважаемая больница уделяет минимальное внимание безопасности рекомендуемых сильнейших препаратов и выделяет список из 8 препаратов, якобы выбранных на основе их безопасности и отмечает в отдельной таблице серьезные побочные эффекты, вплоть до суицида, как "редкие".
Я это воспринимаю как дезинформацию населения, т.к. большинство воспринимают врачей как богов и сами читать дополнительно о побочных эффектах фармпрепаратов не будут. В то же время, для многих из т.н. "безопасных препаратов" из списка больницы Johns Hopkins (см. ниже) существуют так называемые "предупреждения в черной рамке", о чем больница и должна оповещать своих пациентов, а не принижать риски.
"Безопасные" лекарства включают в себя следующие препараты: Риталин, Аддерол, Тенекс, Катапрес, Страттера, Прозак, Золофт, Лексапро.
Посмотрите на побочные эффекты этих лекарств:
1. Риталин – вызывает привыкание, предупреждение в черной рамке, почитайте еще – список очень длинный.
2. Аддерол – предупреждение в черной рамке, большой потенциал развития зависимости, может вызвать внезапную смерть, кроме прочих побочных эффектов:
3. Тенекс – сжато, препарат вызвал значительное падение кровяного давление, которое сохранялось в течение 24 часов после введения препарата.
4. Катапрес (клонидин) – препарат для снижения давления, эффективность и безопасность использования для детей не подтверждена клиническими испытаниями. Ооооочень длинный список оооочень серьезных побочных эффектов.
5. Страттера – предпреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей и подростков.
6. Прозак – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей и подростков.
7. Золофт – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных). Повышенный риск суицидальных настроений у детей.
8. Лексапро – предупреждение в черной рамке (кроме прочих побочных), повышенный риск суицидальных настроений у детей.
Замечаете информационный диссонанс?
Правительство США на своем информационном портале Daily Med для потребителей лекарств предупреждает граждан об опасности определенных препаратов предупреждениями в черных рамках в самом начале описания лекарств.
В то же время, уважаемая больница на своем сайте настаивает, что те же лекарства, безопасность которых для детей либо не установлена, либо установлена опасность (такая как повышенный риск суицидальных настроений), являются безопасными. Больница даже выделила восемь препаратов (см. выше) в список подобных "безопасных" для детей лекарств.
Ниже я приведу методы диагностики распространенных "заболеваний", таких как "синдром дефицита внимания и гиперактивность", чтобы читатели могли наглядно сопоставить риски от препаратов и надежность диагностики, обосновывающей применение подобных препаратов.
* * *
У многих моих клиентов, вовлеченных не только в дела ювенальных судов, но просто в дела о разводе и опекунстве над детьми, большинство мальчиков и большой процент девочек сидят на чем-то подобном, иногда на целом букете препаратов. Паксил, Лексапро, Виванс, Аддерол, Селекса, Золофт, Клонидин, Риталин, отдельно и в сочетаниях, начиная с 4-летнего возраста, список можно продолжить…
Спрашиваю – почему ребенка посадили на тот или иной препарат? В основном ответ один – "учителя посоветовали, чтобы был более внимательным на уроке".
Спрашиваю – а врач Вам рассказал о побочных эффектах, о взаимодействии с другими лекарствами?
Обычный ответ – "нет".
Смотрю описание препарата на федеральном информационном портале для потребителей лекарств The Daily Med.
Если вижу "предупреждение в черной рамке" ("black box warning"), спрашиваю – рассказал ли об этом врач, прописывающий лекарство? Обычный ответ – "нет, а что там написано?". И когда родители видят, "ЧТО там написано", приходят в ужас, но зачастую снять ребёнка с подобных препаратов сразу нельзя, т.к. побочные реакции будут еще хуже, будет попросту ломка. А если попросить врача снять постепенно, он сообщит социальным службам, и они начнут ювенальное дело и, очень возможно, отнимут ребенка через суд.
Естественно, я не врач и не могу дать родителям совет снять ребенка с того или иного препарата. Но дать родителю информацию, находящуюся в открытом доступе, для самостоятельного прочтения, никто мне не может запретить.
В американской юриспруденции пока ещё жива, хотя слабо, концепция "информированного согласия" (но не в ювенальных судах). Родители в принципе имеют право давать, или не давать, такое согласие от имени своего несовершеннолетнего ребенка, если рекомендуемое лечение не является, скажем так, жизнеспасающим или предотвращающим глубокую инвалидность. Естественно, если родители не дают согласия на переливание крови, без которого ребенок умрёт - т.е., если нет сомнений, что действия родителей объективно приведут к смерти ребенка, необходимо срочное судебное вмешательство, чтобы суд заменил родительское согласие согласием назначенного опекуна.
Но что такое "чтобы был внимательнее на уроке"? Что такое "синдром дефицита внимания", "обсессивно-компульсивный синдром"? Не слушает учителя? Поэтому ребёнка надо шарахнуть препаратом, от которого он либо помрёт, либо никогда не отвыкнет, либо он замедлит рост ребенка и вызовет букет разнообразных заболеваний, которые аукнутся в возрасте, когда доктора, учителя, участники судебного ювенального процесса будут спокойно распадаться на атомы, и никого уже нельзя будет призвать к ответу – и ничего нельзя будет изменить?
Интересно на досуге открыть "библию" американских психологов и психиатров, "Диагностический справочник психических расстройств" ("Diagnostic And Statistical Manual Of Mental Disorders, 5th Edition – DSM-5TM).
5-е переработанное издание этой книги, только что вышедшее, и которое я здесь процитирую, обещает стать раритетом, так как в этом почтенном издании американские психологи назвали педофилию сексуальной ориентацией. После выступлений по всему миру, включая российских парламентариев, протестующих против, подчеркиваю, предположительно медицинского диагноза, критерии для которого были разработаны группой выдающихся американских психологов и психиатров, американские психологи пообещали книжку переработать и диагноз изменить.
Лично для меня подобные демарши означают, что диагностика по DSM не имеет научной ценности, если содержащиеся там диагнозы могут меняться в зависимости от решений Верховного суда, протестов общественности или вообще от политической конъюнктуры.
Вспоминается роль американских психиатров, которые абсолютно серьезно утверждали, что желание чернокожих рабов сбежать от своего хозяина есть свидетельство их психического заболевания.
Печальна также роль психиатрии в подчинении женщин власти мужчин, когда неугодную жену можно было запросто сбыть в сумасшедший дом.
Вот теперь психологи и психиатры имеют перед собой детей, постоянный огромный рынок для своих платных упражнений и для сбыта продукции производителей лекарств. Преимущества рынка в том, что приобретение препаратов для детей финансируется через федеральную программу финансовой помощи Medicaid, а если потребители (родители) упираются, их можно принудить к потреблению услуг психологов, психиатров и продукции фармкомпаний через суд.
Помните – "партия учит нас, что газы расширяются равномерно"? Если партия, или парламент, или кто-либо другой может заставить врача изменить методы диагностирования медицинского заболевания, то диагностические методы такого врача с самого начала ничего не стОили. Вы не полагаете?
Так вот, очень советую математикам, специалистам в области теории комбинаторики, открыть справочник DSM-5 и пройтись по диагностическим критериям. Я баловалась комбинаторикой в своё время, поэтому подход к диагностике "психических расстройств", предлагаемый DSM, меня заинтриговал.
Когда я подметила, что диагнозы детям (и взрослым, конечно), ставятся с точностью угадывания номеров лотерейных билетов, с той разницей, что "диагност" всегда угадает, что ему нужно угадать, я боялась опубликовать подобное кощунство, опасаясь гнева могущественной психологической индустрии.
Но – счастье! – нашла статью ученых в журнале "Психопатология", которые выразили в научном журнале тот же самой взгляд. Так что у моей крамолы есть именитые сторонники, знаю, что для многих это решающий фактор в определении надежности научной теории.
Ученые, которые применили комбинаторику к методам диагностики психических заболеваний, сделали это на примере т.н. "биполярного расстройства" (bipolar disorder). Получили пять миллиардов комбинаций диагностических критериев.
Диагностируй – не хочу, что ни выстрел – всё в "яблочко".
Понятно, что наука психология и психиатрия за весь период своего существования не сможет экспериментально проверить и доказать научную обоснованность каждого из этих критериев.
И, судя по результатам перекрёстных допросов экспертов-психологов в ювенальном суде, чем я занимаюсь регулярно, психологи это делать и не пытаются.
Обычно психологи или психиатры, которые, кстати, потом и будут лечить этого ребенка или других страдальцев, насильственно направленных на подобное лечение ювенальными судами, проводят пальчиком по списку критериев, как только нужное количество критериев наберется – бух диагноз, хлоп рецепт. И ребёнок "на игле".
Посмотрите на эти буковки:
n!/(r!(n - r)!).
Красивая формула, не правда ли?
А на самом деле, это заявление на финансовую поддержку индустрии психологов и психиатров, вкупе с фармацевтической промышленностью. И как работает!
Вот к примеру, вы пытаетесь поправить своё финансовое положение, надеясь выиграть в одной из государственных лотерей. Какой у Вас шанс на выигрыш? Не нужно быть математиком-комбинаториком, чтобы сказать – низкий шанс у Вас. Потому что нужно угадать менее 10 чисел из бааальшого количества вариантов этих чисел.
А вот у психологов всё наоборот.
Чтобы поставить диагноз о, например, "синдроме дефицита внимания и гиперактивности" (ADHD по-английски), им нужно, чтобы из двух списков по девять факторов в каджом, присутствовали 6 и более критериев.
Давайте применим формулу:
n!/(r!(n - r)!).
Подставляем значения:
n = 9
r = 6,
получаем: 9!/(6!(9-6)!) = 362880/ (720*6) = 84
Получаем "всего-то" 84 набора критериев, ведущих к одному и тому же диагнозу – синдром дефицита внимания и гиперактивности, клондайку для психологов, аптекарей и фармкомпаний.
Иными словами, диагност при таком раскладе не может ошибиться, тем более что в основном критерии субъективные, которые можно найти у каждого, если захочет "специалист". Если захочет прилепить диагноз Вашему ребенку, прилепит.
Теоретически, если это научно обоснованные наборы критериев, их бы все надо провести через экспериментальную проверку.
Кто-нибудь когда-нибудь изучал эти наборы диагностических критериев на тему их научной обоснованности? На различных репрезентативных выборках? В различных возрастных группах? Отдельно на мальчиках и девочках? Сколько ни искала, не нашла я упоминаний о подобных исследованиях. Более того - и психологи-эксперты, которых я допрашивала в суде, о такой научной литературе тоже не знают, вопрос, была ли экспериментальная отработка наборов диагностических критериев, по которым они диагностировали и сажали на иглу детей, приводил их либо в замешательство, либо вызывал смех - зачем? Ведь в DSM-5 написано, этого достаточно для обоснования диагноза как ЗАКОННОГО - научность необязательна.
Несмотря на то, что методология того, КАК должны доказываться экспериментально эти критерии, давно разработана, существует - но, т.к. применение этой методологии негативно скажется на финансовом успехе проекта "посадим детей на иглу за деньги" - не применяется.
Давайте теперь еще по существу критериев пройдемся.
Список No. 1 – "Нарушения внимания" (см. здесь).
DSM, которому, насколько я понимаю, следует российская педиатрия, приводит следующий список:
- Ребенок не может сосредоточиться, делает много ошибок из-за невнимательности.
- Ему трудно поддерживать внимание при выполнении заданий или во время игр.
- Легко отвлекается на посторонние стимулы.
- Не может до конца закончить поставленную задачу.
- Слушает, но кажется, что не слышит.
- Избегает выполнения задач, требующих постоянного внимания.
- Плохо организован.
- Часто теряет личные вещи, необходимые в школе и дома (карандаши, книги, рабочие инструменты, игрушки).
- Забывчив.
Пожалуйста, найдите мне хоть одного ребенка, которого нельзя было бы продиагностировать по этим критерям!
Невооруженным взглядом видно, что все девять критериев из Списка No. 1, являются субъективными оценками, эти данные невозможно протоколировать и проверить научными методами.
Хорошо, теперь Список No. 2 в студию – гиперактивность/импульсивность, см. там же.
- Ребенок суетлив.
- Неспособен усидеть на одном месте.
- Много, но нецеленаправленно двигается (бегает, крутится, ерзает на своем месте).
- Не может тихо, спокойно играть или заниматься чем-либо на досуге.
- Всегда нацелен на движение, ведет себя как "perpetuum mobile".
- Болтлив.
- Часто начинает отвечать, не подумав и даже не дослушав вопрос.
- С трудом дожидается своей очереди в различных ситуациях.
- В разговоре часто прерывает, мешает (пристает) окружающим.
Теперь наложим 6 из 9 "научных" критериев из первого списка на 6 из 9 таких же "научных" критериев из второго списка – и вуаля! – сляпан диагноз для Вашего ребенка и он посажен на иглу.
Тут и без математики и комбинаторики понятно, что критерии все сплошь субъективные.
И разве Вам не кажется, что из этих двух списков проявляется основной критерий диагностики ребенка – его удобство или неудобство для взрослых воспитателей, зачастую страдающих ожирением и потерей подвижности, которые не могут угнаться за ребенком и поэтому предпочитают "успокоить" ребенка химическим способом.
Если ребенок "живчик", как большинство нормальных детей, есть реальный риск, что он будет посажен на таблетки, чтобы "был повнимательнее" (и вел себя потише, не доставлял бы хлопот воспитателям).
И еще один аспект выявляется – чем раньше посадишь ребенка на препараты, вызывающие привыкание, тем дольше он будет на них сидеть, пока не достигнет совершеннолетия и не получит право на отказ от такого, с позволения сказать, лечения, а до тех пор врач может назначить такое лечение может назначить врач, а ювенальный суд, под угрозой отбора ребенка у родителей - заставить принимать таблетки.
Кстати, и после достижения взрослого возраста, если ребенок уже привык к препарату, скорее всего, он не слезет с него уже до конца жизни - и поимеем мы что? "Опиоидную эпидемию", как частный случай.
Ну чем не идеальный вариант для фармкомпаний, это же рынок рабов-потребителей таблеток...
Мне интересны Ваши мнения, мне интересно узнать от коллег-юристов, уважают ли российские ювенальные суды право родителя на информированное согласие от имени ребенка не подвергаться подобной "диагностике" и не принимать на основании этой "диагностики" фармацевтические препараты, такие как психотропы, стимулянты и препараты, рассчитанные на снижение давления.
Детей жалко...
