Вот такая раскладка для российских адвокатов - для сравнения.
·В США
346+ лицензирующих юристов юрисдикций, каждая запрещает практику в своих судах
без собственной лицензии.
·Основных
лицензирующих юрисдикций (штатов) – 50.
·Большинство
американских адвокатов поддерживает только одну лицензию – в собственном штате.
·Возможность
практиковать в нескольких юрисдикциях есть, с такими условиями:
a.Дополнительный
лицензионный экзамен или соглашение о взаимности между лицензирующими
юрисдикциями,
b.Уплата
лицензионного взноса в каждой лицензирующей юрисдикции,
c.В
штате Нью-Йорк и штатах с подобным законодательством – расходы на физический
офис внутри штата (не относится к юристам, проживающим в штате).
Таблица 1 Виды обязательных
расходов на получение и поддержание юридической лицензии в США
№
Вид расхода
Периодичность уплаты
Кому платить
Освобождение от уплаты
1.
Образование – колледж, бакалавриат, 4 года
1 раз за жизнь
Колледж
Различные способы финансирования
2.
Образование –
сертифицированная ААЮ школа права, 3 года
(есть программы 3+3)
1 раз за жизнь
Школа права
Различные способы финансирования
3.
Взнос на лицензионный экзамен в регулирующей юрисдикции
1 раз за жизнь
Бюджет штата
Нет
4.
Взнос на единый экзамен по
этике (для всех юрисдикций)
1 раз за жизнь
Около 700 долл.
Бюджет штата
Нет
5.
Лицензионный взнос
Каждые 2 года
Бюджет штата
Кроме юристов, работающих в штате любой из ветвей
государственной власти любого уровня
6.
Обязательные курсы
повышения квалификации
Каждые 2 года (первые 2
года – очные, дорогие, остальные годы практики можно по Интернету, более
дешевые пакеты курсов)
НКО, сертифицированным
правительством
Кроме юристов, работающих
в штате любой из ветвей государственной власти любого уровня
Возьмем только обязательные
(требуемые государством) периодические взносы/расходы на ведение
юридического бизнеса в штате Нью-Йорк, штате с наибольшим среди регулирующих юрисдикций количеством юристов.
Членство (и
взносы) в ассоциации юристов штата и США в штате Нью-Йорк для поддержания
лицензии не требуется.
Расходы на доступ
к законодательной/прецедентной базе я в качестве обязательных расходов не
рассматриваю, так как не все юристы платят за такой доступ, многие обходятся
бесплатными ресурсами и бесплатным доступом в библиотеки университетов.
Страхование
ответственности юристов штат Нью-Йорк в обязательном порядке не требует.
Расходы на офис
для лицензированного юриста, не проживающего в штате Нью-Йорк (от проживающих в
штате Нью-Йорк юристов иметь физический
офис для поддержания лицензии не требуется) я не учитываю, так как юристов-нерезидентов,
практикующих в Нью-Йорке, меньшинство.
Юрист штата Нью-Йорк
для поддержания своей лицензии должен платить штату Нью-Йорк 375 долларов
каждые 2 года в качестве лицензионных взносов и, как минимум, 99 долларов
каждые два года за Интернет-курс, покрывающий требуемые 24 академических часа обязательных
курсов повышения квалификации.
При курсе 62
рубля за доллар выходит, что обязательные расходы у юриста в Нью-Йорке для
поддержания своей лицензии такие:
Таблица 2 Обязательные периодические расходы юриста,
проживающего в штате Нью-Йорк
№№
Вид обязательного расхода
Сумма в долларах, каждые 2 года
Сумма в долларах, в месяц
Сумма в рублях, каждые 2 года
Сумма в рублях, в перерасчете
в месяц
1.
Лицензионный взнос
375,00
15 долларов 62,5 цента
23 250
968,75
2.
Стоимость обязательных
курсов повышения квалификации
99,00
4 доллара 12,5 цента
6 138
255,75
3.
Сумма расходов
474,00
19 долларов 75 центов
29 388
1224,50
Безусловно, у каждого юриста есть дополнительные накладные расходы на ведение бизнеса -
оргтехника,
расходные материалы,
электроэнергия,
отопление/кондиция,
Интернет
телефон,
транспорт,
приличная одежда,
как опция - доступ к законодательной/прецедентной базе,
как опция - профессиональные журналы и книги для повышения квалификации.
С учетом того, что офис для юристов-резидентов штата не обязателен, многие юристы успешно ведут бизнес из собственных домов (офис с отдельным входом, например), деля (списывая), таким образом, часть расходов на дом на расходы на бизнес.
Но обязательных периодических взносов - за неуплату которых после какого-то времени можно лишиться лицензии - только как приведено выше в нижней таблице.
При этом взносы требуется делать не ежемесячно, а только раз в 2 года, можно по кредитной карте, и сразу лицензии за неуплату никто не лишает, дают значительные отсрочки.
"Я сегодня хочу поднять вопросы, которых (sic) уже Алексей Каширский коснулся, и мне очень нелегко говорить, поэтому прошу меня извинить, если я буду говорить немножко сбивчиво.
Я хочу сегодня говорить о 3-х вещах:
об авторитете адвокатуры,
об авторитетах в адвокатуре и
об авторитарности в адвокатуре.
Понимаете, у меня есть такое ощущение, что всё-таки произошла подмена, и их, в общем-то, не одна (sic), их несколько подмен - только, пожалуйста, кто себя увидит в чем-нибудь, что я … не имею в виду, не принимайте на свой счёт.
Значит, мнение редакции совершенно не совпадает с мнением автора.
И я просто попробую рассуждать вслух.
Авторитет адвокатуры складывается из очень многих факторов.
Из
нашего поведения, из
поведения наших лидеров, из
терпимости и уважительности друг к другу...
И поэтому очень важно, как сохраняется, поддерживается и созидается дух адвокатуры.
Что-то душок у нас - ннне тот.
В адвокатуре ... слушайте, в адвокатуре
процветает … чинопочитание,
процветает подобострастность... и
комплиментарность...
И вот тут я хочу сказать.
Новолодский c места (неразборчиво).
Москаленко: Вот, про тебя.
...что, вот, мой друг и... и... и однокурсник, и одногруппник... Юра Новолодский - вот как был он... не хочу говорить, сколько лет тому... тому назад, так и сегодня. Он не согласен - ему не важно, кто выражает эту неправильную точку зрения, он обязательно должен высказаться.
И, хотя Лапинский - признанный авторитет, он берется его покритиковать.
Только... только растаптывать никого не надо.
Меня... меня тут вот... обвинили... знаете, абсолютно... законно, в том, что я применяю... для критики своих коллег... очень жесткие выражения.
И это... это неправильно.
Это неправильно.
Это неправильно.
И мне очень важно сегодня это сказать всем Вам - потому что здесь, в Праге, собираются очень близкие мне люди.
Очень дорогие мне люди.
Мне... мне приятно называть Вас... единомышленниками.
Мы должны последить за собой, как мы ведем себя, вот, в порыве (смеется) спора, в полемическом задоре.
И, в то же время, мы должны быть взыскательны... друг к другу - и комплиментарность, и вот это какое-то почитание … начальников... в адвокатуре - мне кажется, совершенно чуждым явлением.
Эти, вот, мэтры, сантимэтры - это, вот, мне тоже очень неприятно.
Вот, меня иногда обзывают этим словом - в тот мом... в ту минуту, как... я в это поверю - спасибо, что у меня есть достаточно критики, в общем, чувство юмора - всё... всё, Вы уже стали "уважаемым шкафом", этой собственной... этой... фигурой изва… изваянной (sic).
У меня, вот, этот... этот термин есть... Такой очень важный психологический термин - самоутверждение через сопричастность.
Вот, некоторые ходят под начальством - и поддерживают, поддерживают, и, вот, как бы соп… сопричаствуют (sic), или под мэтрами... или меняют начальников на других начальников, одних авторитетов на других авторитетов...
И вот...
Меня... меня удивляет наша способность... у нас же такая независимая про... профессия, ну, будь ты сам собой...
(Аплодисменты)
Не лезь ты всё время под кого-то там, ну, стыдно же!
Это авторитет адвок…. адвокатуры складывается из авторитета каждого из нас, а мы набираем тысячи, тысячи - и меня, вот, всё время, как в страшном сне, я еще думаю о грядущих миллионах.
Слушайте, 2 проблемы возникает, очень важных.
Первое.
Никогда мы не будем иметь статус неприкасаемых (sic), если нас будут миллионы.
Да пусть все практикуют, чего хотят! Где хотят! И не ограничивайте их!
И не надо никаких монополий - но пусть адвокат - это всё-таки будет адвокат.
Если нас, вот, столько, сколько нас сейчас - согласна я, что мы должны уменьшиться, ну, я не знаю, во сколько (sic), потому что...
Мы ему сломали психику, мы - безответственнейшее государство.
Мы его отправляем туда, уродуем его - и потом сажаем в тюрьму, на всю жизнь, без права на помилование.
Потому что пожизненные в нашей стране помилования не имеют (sic), хотя закон об этом есть...
Примерно то же самое - безответственное, такое, знаете... такое... В общем, мы совершаем что-то неправильное.
Мы что-то делаем по подготовке наших людей для адвокатуры - да просто не доделываем.
Авторитет адвокатуры складывается также из легитимности адвокатского сообщества и его представителей полномочных.
Вот, Вы их называете "руководство", а меня тошнит от этого слова.
Нету у меня никакого руководства.
Вот - нет у меня руководства и нет у меня начальников, и нет у меня никакого … вот этого...
Вот, госслужащие - они этого понять не могут, а наша профессия - она такая.
У нас есть люди, которым мы лег... мы делегируем нашу н.. раб.. И я бы рад... согласилась их называть руководством - а я не про то говорю, что слово плохое.
Плохое… плохо то, что у них уже давно нет легитимности, потому что, чтобы им делегировать эти права, надо их, во-первых,
отчет выслушать,
признать его удовлетворительным или неудовлетворительным и
избрать следующих.
Они давным-давно... аа… пусть они... многие из них - замечательные люди, юристы и адвокаты.
А мы их давно уже не оцениваем до такой степени, чтоб сказать, будет он дальше руководить чем-нибудь или не будет.
И вот тут они создают какие-то аппараты каких-то четверо... четверо вице-...
А как же можно 3 вице- - еще же Иванов тоже...
(Смеется)
Леш, я не о тебе.
Еще же Петров остался без должности - ну, тогда еще и он - вице-.
Потому что, оказывается, неодинаково между ними распределяются какие-то материальные средства и кто-то, не имя вот такого статуса, не может летать первым классом за наш счет - или плавать на самолетах, или летать на пароходах (sic), ну, так вот...
Не будем... уточнять...
Это всё (заговорщическим шепотом - Т.Н.) не про адвокатуру, слушайте. Это про кого-то еще.
Мы сами себе завидовали, что мы в такой профессии!
А тут стоишь рядом с адвокатом, он какой-то такой известный, ужасный, великий, он требует возвращения смертной казни - и ты думаешь, он ваще (произношение подчеркнутое - Т.Н.) кто?
Так вот, эта самая эрозия, эта самая коррозия - она в 2-х моментах.
В основном, в 2-х компонентах.
И это - последнее, что я хочу сказать сегодня... о... авторитете адвокатуры.
Это - коррупция, а коррупция, мы помним - это не только деньги, да?
И мы все хорошо это знаем.
И это - предательство интересов доверителей.
Бывшие следователи иногда становятся блестящими адвокатами.
Бывшие прокуроры и даже бывшие, как это ни страшно, сотрудники КГБ.
Они могут стать прекрасными адвокатами.
А есть такие, которые фактически сменили только … даже не знаю... мы говорим - "корочку".
И они предают всех нас, предают своего доверителя и выраж… вызывают такое неуважение к профессии, что мы должны их хватать за руку, и здесь никакого стеснения нет...
Мы недавно с Ильей Новиковым просто про такую предательницу прямо написали - смотрите, что она сделала!
И пошли, ничего не боясь, вот туда, в Совет палаты, чтобы Совет палаты рассмотрел, вообще - этот человек может быть дальше адвокатом или нет.
А коррупция - это то, что для адвоката прямо противопоказано.
Просто никому нельзя быть коррупционером, а адвокату - тем более!
Куда-то избранным или теперь уже даже не избранного (sic), просто самоназначенным (sic) - нельзя, потому, что он завтра не может войти...
Новолодский: Каринна, 2 минуты...
Москаленко: И... даже полминуты... а он не может войти в кабинет и сказать - "Я представляю интересы адвокатуры и требую, чтобы были приняты такие-то такие-то законы".
Ему скажут - "Кого ты там представляешь? Тя (sic) кто, вообще, избрал?"
Они же всё знают о нас!
Они знают о нас, когда мы не кладем... ааа… ааа… ну, не буду, там...
В общем, когда мы небрежно обращаемся с деньгами.
Они всё про нас знают!
И завтра мы не сможем быть перед судом независимыми, потому что тебе придут на ушко и шепнут - так вот так-то и так-то.
Поэтому последнее, что я скажу - это наша высокая требовательность к самим себе и к своему профессионализму, к с... качеству своей работы.
Вот, извините меня, пожалуйста, это я тоже по-стариковски, понимаете?
Мне очень горько!
Мне очень горько, что, если мы, вот, сейчас уйдем и оставим такую адвокатуру, то нам - стыд и позор!
Выступление московского адвоката Алексея Каширского, с нулевой отметки:
Каширский: Уважаемые коллеги!
Очень приятно эти два.. эти два дня было участвовать, наблюдать, слушать за теми дискуссиями (sic)...
Но я хотел бы немножко отклониться в другом векторе (sic).
Ну, вот сейчас прозвучало и от коллеги Тенишева, и от Алексея Иванова, что не снижаем накал, работаем, давайте лучше работать, еще немножко поднажмем - и, наверное, всё у нас... всё наладится и всё будет хорошо.
Но, согласитесь, мы каждый раз это говорим, каждый раз напрягаемся, а лучше не становится.
Голос с места: работать надо лучше!
Каширский: Вот, и каждый раз, каждый раз... (голоса с места), так вот поэтому как бы моя мысль и как бы мои сомнения - а, собственно, тем ли курсом мы идем, господа-товарищи?
Я как-то глобально хочу просто поразмыслить, оценить, может быть, я неправ, но у меня вот такие сомнения, такое мнение.
Я просто сравниваю адвокатуру советскую, адвокатуру, там, постсоветскую, 90-х годов, и адвокатуру, начиная с 2000-го - 2001-го года, 2002-го года, и к чему мы ид... и дальше уже, собственно.
С одной стороны, да?
А с другой стороны, я сравниваю, например, такую отрасль как нотариат - которая тоже подчиняется... курируется Минюстом и так далее.
И, сравнивая советское (sic), мы говорим об авторитете адвокатуры постоянно, каждый день - повышение и так далее.
А, ну, почему-то вот в советское время как раз-таки адвокат была самая престижная профессия. Все судьи мечтали стать адвокатами и не могли стать - ну, то есть, было очень трудно.
А нотариусами как раз-таки абсолютно никто не шел, это было … это было абсолютно...
Так вот, почему-то именно, вот... Так совпало, так совпало, года... с 2000-го года была объявлен (sic) курс, во-первых, там, на повышение численности адвокатов и, соответственно... но это под видом, под предлогом обеспечения прав на защиту по назначени, что, мол, будем участвовать по назначению на всех стадиях и нужны много адвокатов (sic).
Но если мы принимаем, вот, как Каринна Акоповна говорит, вот, была тысяча, а стало 10 000 человек, станет еще больше, когда, там, еще примут, то это - взаимоисключающие потоки, когда мы сначала увеличиваем численность, а потом требуем уважения.
И как раз-таки нельзя требовать, там, от палаты или чего … надо просто как раз-таки принять меры к регулированию численности.
Это в наших силах даже в рамках этого закона, который существует, вот, уже.
Можно принимать, там, еще что-то, но даже сейчас это возможно.
Это во-первых.
Что касаемо, допустим, такое понятие как защита по назначению.
Мне вообще не нравится это.
Мы постоянно сейчас даже здесь мы говорим постоян… - "вот, придут адвокаты по назначению, вот, натворят, вот, следователь с использованием адвоката по назначению делает вот это, вот это, вот это... постоянно... тот адвокат, ну, это подзащитный, который получает помощь от адвоката по назначению, он имеет больше риска недобросовестного поведения этого адвоката, нежели по сравнению с какой-то пользой и защитой от этого адвоката.
Риск гораздо больше.
И поэтому имеет ли ценность это?
По крайней мере, я понимаю, что существует, там, Конституция и прочее, но мы, по крайней мере, должны сами понять для себя и начать говорить о том, что это нам не нужно.
Нам, в первую очередь, для авторитета адвокатуры, то есть... эээ…эээ… эээ… мы сами, получается, как раз понижаем авторитет адвокатуры, вот, допуская, вот это, защита по назначению (sic).
Между прочим, статья Конституции 48 - она как раз-таки не препятствует … некоторые скажут - вот, право на обеспечение квалифицированной юридической помощи. Но там сказано о том, что в случаях, предусмотренных законом, она оказывается бесплатно.
А в законе уже можно предусмотреть, там, что для определенных категорий она оказывается, там, с момента задержания, а для других категория она с момента, там, судебного разбирательства - как это было... ну, всё хорошо... забытое старое... всё х... ну, в общем...
Поэтому... здесь проблемы нет для того, чтобы вернуться к... к хорошо забытому старому и, по крайней мере, вот это и от этого избавиться.
И это, опять-таки, избавит нас, во-первых, от численности адвокатов... излишней, потому как то, что мы приняли, там, в 10 раз больше адвокатов, не стало доступна... более доступна юридическая помощь.
Если... (голоса с места) да, если сейчас кто-то из Вас потребуется (sic) какая-то помощь. Ну, лично мне если понадобится, я испытаю очень с... большую сложность для того, чтобы кого-то выбрать, для того, чтобы мне кто-то помог.
Адвокатов тысячи.
А чтобы, вот, как, кого-то определиться, кому бы я доверял и кто бы мне помог - большая проблема.
И оттого, что мы примем еще, там 10 000 или 100 000 или, там, полмиллиона человек, ни... никаким образом это не повысит качество это помощи.
Вот, поэтому, с одной стороны.
А с другой стороны, численность адвокатов … увеличивается разрыв и конфликт интересов между палатами, которые вынуждены как раз-таки администрировать... им такое количество адвокатов нужно администрировать, управлять ими и так далее, и они вынуждены как раз-таки уделять большое внимание между тем, как раньше, там, немного было (sic).
И им, с одной стороны...
С другой стороны, получать больше денег просто от этой численности этих адвокатов, и, таким образом, им не надо ходить в суды, они теряют квалификацию, там, какую-то процессуальную и так далее, и они занимаются администрированием.
Вот если как раз-таки уменьшить количество, численность, они будут ближе...
Модератор - Юрий Новолодский: Спасибо, коллега...
Каширский: ...ближе. Я чуть-чуть закончу, да. Вот, так вот, может быть, когда-то мы потом и дойдем и до возвращения, там, избрания стражи... прокурором, да? Но это - отдельная тема.
Так вот, еще раз говорю. Прежде, чем говорить о том, что давайте лучше работать, давайте все-таки какой-то вектор задумаемся (sic), поправим и вернемся, наверное, к хорошо забытому старому, и вот эта какая-то Конституция - это не священная корова.
Мы, по крайней мере, президент или Дума могут её корректировать - и мы можем предлагать корректировать, и то старое - это совсем неплохо.
Для того, чтобы, вот … и как раз я упомянул нотариат... Мы, конечно, разные профессии. Нотариат - не публичная профессия, а адвокаты - публичная профессия.
Но в плане организации, мне кажется, вот это - то, к чему нам нужно стремиться. Это то, к... к... что вызовет и уважение, и не снизит какую-то квалифицированную помощь.
Когда люди сидят в очередях у нотариуса, тем не менее, они жалуются - да, вот, невозможно попасть и так далее, ну, кто-то бывает, там, сидит, но, тем не менее, нет ни одного человека, который не получил бы нотариальную помощь.
Ну, их нет просто.
Вот точно также и в адвокатуре было бы. Новолодский: Спасибо. Каширский: И, с одной стороны, и дисциплинарные, вот, как раз вот эти вещи, там - эпатаж и так далее, то есть, со сторо... со стороны ны адвокатукры… адвокатуры - это бы тоже сняло эти проблемы. Никто бы так вот не вел себя - ну, не то, что никто, а гораздо меньше. Новолодский: Спасибо, Вы уже повторяетесь. Потом можно задать вопросы, иначе мы... Нет, я, как модератор, хочу ответить. Дело в том, что -
как развивался нотариат,
почему он себе отвоевал такое замечательное пространство,
почему в это время бездействовала адвокатура -
я могу Вам рассказать не понаслышке, я курировал и адвокатов, и нотариусов, будучи министром юстиции в Петербурге.
Теперь к вопросу - тем ли путем мы идем, товарищи?
Я согласен с Вами.
Мы идем сразу во всех направлениях.
И поэтому я Вам сейчас предложение сделаю, очень интересное.
В Петербурге мы уже начали развивать это направление, и наши областные коллеги к этому направлению присоединились.
Мы - единственная профессиональная корпорация в стране, а может, и в мире, которая не имеет своего, внутрикорпоративного, регулирования.
и в ближайшее время появятся десятки, а то и сотни, тех разъяснений, которые мы будем давать, там, методические разъяснения адвокатам, как действовать в той или иной ситуации.
Уже отправлено письмо прокурорам города и области, председателям судов города и области, руководителям всех следственных подразделений, с направлением этих 10-ти пунктов разъяснений, да?
Которыми мы теперь будем руководствоваться.
С маленькой припиской.
Если Вы не согласны с нашими разъяснениями, Вы, пожалуйста, обжалуйте эти разъяснения в установленном законом порядке.
Никто ничего не будет обжаловать.
И мы создадим огромное количество разъяснений, с помощью которых сами будем регулировать вопросы о том, как нам осуществлять адвокатскую деятельность в той или иной ситуации.
Вот, мы указали это направление - пожалуйста, ознакомьтесь с его содержанием, постарайтесь проникнуться значимостью этого и присоединяйтесь к этой работе.
Шлите нам в Петербург любой вопрос процессуальный, в отношении которого Вы хотите получить разъяснение, и Вы его получите моментально.
То есть, разъяснение простое будет - у нас есть предел, не более одного листа.
Голос с места, Москаленко: Дон Кихот от адвокатуры.
Новолодский: А? Кто?
Москаленко: Ты
Новолодский: Я не знаю, Дон Кихот - не Дон Кихот, но пока это работает, и это будет работать.
Теперь то, что сокращать … Сереж, вот, ты опять улыбаешься. Скажи, а ты не голосовал за всё это?
Голос с места: Нет, я согласен … У мне термин "Дон Кихот", вот, так сказать, вызвал ...
Новолодский: Дон Кихот, ну, я...
Голос с места: Дело в том, что он боролся с ветряными мельницами
Новолодский: … Анна Николаевна (Денисова - Т.Н.) любила, наверное, этого героя, поэтому я ассоциирую...
Голос с места: Нет, он просто активно боролся...
Новолодский: Но, применительно вот к этой ситуации, реплика, на мой взгляд, была немножко неуместной.
Потому что Дон Кихотом называют тоже какие-то бесплодные проекты.
Поверьте, это - самое важное, что токо можно придумать, начать самостоятельное внутрикорпоративное регулирование.
Мы его начали.
Присоединяйтесь.
Теперь к вопросу о сокращении численности адвокатов - полностью Вас приветствую.
Сегодня в адвокатуре, по моим оценкам, может быть, я неправ, можно совершенно спокойно освободиться от четверти адвокатов - только нету правовых механизмов тому.
Вот, Анна Николаевна (Денисова - Т.Н.), наверное, помнит, что в начале 80-х годов, когда мы вместе с ней были заместителями президиума Ленинградской областной коллегии адвокатов, да? Я прода… продавилвозможность для методического совета, которым я руководил, ставить вопрос лишения адвоката статуса за утрату квалификации.
И, представляете, первым кандидатом оказался участник Великой Отечественной войны.
Представляете, что в то время - прийти в обком и сказать - мы хотим отчислить человека, участника войны, за то, что он утратил квалификацию?
Но мы стремились к этому.
Но когда мне довелось единственный раз участвовать … присутствовать в работе (sic) Федерального Совета (sic), и, когда говорили о законах, которые будут приниматься, я задал вопрос - а Вы предусматриваете изменения закона, позволяющие лишать адвоката статуса?
Так руководства палаты даже не могли понять, о чем я говорю. Просто - я говорил про Фому, они - про Ерёму, как же так, мы, вот, по стоко-то человек в год отчисляем.
Но Вы-то их отчисляете за проступки.
А я говорю об отчислении за неспособность осуществлять адвокатскую деятельность...
Голос с места (неслышно).
Новолодский: А, правильно, вот это то, к чему надо стремиться. Да.
От этого... дрожите, дрожите...
Коллеги! Коллеги! Дрожите, продолжайте дрожать!
Потому что я дрожу знаете, от чего?
Когда прихожу в суд, иногда мне приходится слушать адвокатов, и мне некуда провалиться сквозь землю.
