"Я убеждена, что исход этого процесса пред-ре-шен.
Поэтому с наивными обращениями к суду я выступать не буду.
Я видела, как поначалу, до того еще, как мы заявили отвод председательствующему … очень... ясно... суд демонстрировал полное единодушие с административным истцом.
Во что превратилось сегодняшнее оглашение материалов дела - сплошные подсказки, наводящие вопросы. Как Вы? Для чего Вы этот документ представили, спрашивает председательствующий. Для того, чтобы доказать вот это? Вот тут у меня, весь сегодняшний лист исчерчен в основном этими, вот, цитатами.
Они все здесь в зале.
Поэтому мне доказывать ничего не надо.
Тот факт, что суд не дал возможность организации, я неоднократно уже повторяла, столько лет работающей, являющейся сейчас просто, ну, знаменем, если хотите, правозащиты, являющейся, между прочим, лицом российской... российского гражданского общества, в развитии которого заинтересован Минюст - должен быть, но не заинтересован.
Потому что сегодня я убедилась, что вчера благие пожелания помочь организации что-то исправить, указать, где они там допускают недочеты, но сохранить организацию - это ложь. Это лицемерие.
И весь наш суд тогда сегодня - это фарс. Минюст приходит не с целью поддержать общественное движение, ни с чем... не с целью помочь им правильные пунктики и правильные бумажки составить. У них работа живая. Я видела их работу. Им по ночам, им утром, днем и ночью, когда хотите, звонят. Кого-то обидели, кого-то арестовали незаконно, кого-то пытали - и эти люди, я наблюдаю их много лет, они работают, они добиваются справедливости, и благодаря им у людей в нашей стране есть надежда.
Зачем же Вы, друзья, убиваете эту надежду?
Вы - такие же юристы, как мы. Почему Вы не стоите на защите прав россиян, которым они помогают, именно тем россиянам, которые не могут заплатить за эту юридическую помощь, которые … которым некуда обратиться.
И Вы хотите их ликвидировать?
Вы, правда, хотите их ликвидировать?
Вот совсем?
Чтоб не было такого движения?
Я обращаюсь здесь ко всем и, конечно, в первую очередь, к суду.
Мне тенденция, особенно сегодняшняя, абсолютно понятна.
У меня в ушах есть такой камертон, который мне подсказывает, к чему вот эти все... вот эти все … действия.
Сегодня Минюст говорит в своем выступлении, наш административный истец - "нет, пока нет оснований считать, что эта организация что-то там может ис… исправить и привести все документы в соответствии как..."
Пока нет! Вот эту вот я записала фразу.
Господа юристы! Если "пока нет" и просят дать возможность и время, есть сложности у общественного объединения - слушайте, это же не отделение … не отдел какого-то министерства!
Это общественная организация!
Ну не выхолащивайте же суть из их деятельности!
Да не их дело - бумажки писать!
Если бы у них продолжались вот эти президентские гранты, которые их поддерживали, им бы и штат можно было бы нанять на это...
В 14-м году они справились с этой задачей, и Минюст был полностью удовлетворен.
Вообще, в этом есть серьезнейшее лукавство.
В 14-м году стал хорош, а в 19-м стал просто недопустимо. Ну, просто неприемлемо.
Но ведь изменилось что-то в 19-м году.
И вот это то, о чем я сегодня хочу Вам сказать суду, суд должен это знать.
В настоящее время Европейским судом рассматривается большое дело, и сейчас уже второе закончено в коммуникации - и Министерство юстиции, только другой отдел, представляет в Европейский суд меморандум, в котором говорит… в котором говорит, что никакой дискриминации, Ваша честь, никаких репрессивных мер, никаких несправедливостей, иного третирования, иного обращения, как говорится, с теми организациями, которые признаются так называемыми иностранными агентами, российские власти в лице Минюста не осуществляют.
А они, Ваша честь, осуществляют.
И дискриминацию, и обращение, не соответствующее обращению с другими организациями - с той же самой организацией, которая до этого не была признана иностранным агентом.
И дискриминацию, и, повторяюсь, репрессивные меры, и всё... весь тот список... специфических … условий, которые создаются в Российской Федерации для так называемых иностранных агентов или организаций, которые выполняют роль иностранного агента.
Да не выполняет эта организация роль иностранного агента. Просто сегодня не та тема.
А то бы я объяснила, почему это вовсе не агенты, это агенты влияния россиян, иногда униженных, иногда оскорбленных и иногда находящих поддержку в этой организации.
И в этом, Ваша честь, достоинство этой организации, смысл их общественной деятельности.
Вот что должны были бы в этой организации поддерживать представители Министерства юстиции, сегодняшнего нашего административного истца.
А они поддерживают абсолютно неприглядную позицию, что, выражаясь языком Шукшина, загогулька - она важнее, чем живая деятельность организации, без сна и отдыха.
Недочеты? Серьезные недочеты, вот здесь я отдаю Вам должное.
Очень, я говорю, такой скрупулезный анализ...
Вчера наше заседание слушали в прямом эфире - люди побежали смотреть свои уставы, спасибо Вам. Низкий Вам поклон, что Вы, действительно, вот так проанализировали... Мне звонят руководители этих общественных организаций... Я, знаете, человек старой формации, я считаю, что у судебного процесса есть воспитательная роль.
И воспитательная роль, я считаю, была достигнута - люди бросились к своим уставам, перепроверили и звонят мне - ой, надо же всё поправить.
Вот это важная, полезная функция, это замечательно, что Вы это сделали.
Но выход-то какой?
"Пока не могут исправить", ну, пока не могут, так дайте возможность исправить!
Я вчера остановилась на одном важном моменте, подхода 30-й статьи российской Конституции и 11-й статьи Европейской Конвенции к вообще роли в таких правах и свободах как право на ассоциацию, право на выражение мнения - что, будучи... их подхода... их правового подхода, и правового подхода Конституционного суда на соотношение вот этих вот важных задач:
- с одной стороны, государственного регулирования,
- а с другой стороны, интересов организаций, тех, чьи интересы эта организация защищает.
И здесь совершенно необходим тест.
Совершенно необходим тест... я вчера цитировала постановление Конституционного суда, можно процитировать множество решений Европейского суда.
На что направлен этот тест?
Он говорит - если у Вас есть законные основания для вмешательства и если у Вас есть легитимная цель вмешательства, после Вашего вчерашнего выступления (указывает рукой на оппонента - Т.Н.) я вижу, что у Вас есть легитимная цель вмешательства.
Но нет ли там, наряду с легитимной целью вмешательства и нелегитимная, запретить, закрыть, ликвидировать, невзирая на пользу, которую приносит эта организация.
И поэтому Европейский суд во множестве своих решений отмечал, что даже при наличии закона и даже при наличии легитимных целей, если нет абсолютной необходимости, вдумайтесь, абсолютная необходимость в демократическом обществе - вмешательства может быть либо огр… либо не быть вмешательства, либо оно должно быть ограничено абсолютно пропорциональными и соразмерными действиями, соразмерной реакцией.
Вот Вы призываете фактически суд сегодня ликвидировать эту организацию.
Это соразмерно? Это пропорционально преследуемой легитимной цели?
Чего мы добиваемся?
Ростки гражданского общества!
Другие страны не знают, как подращивать.
И полезность этой организации - пусть у них нет сейчас финансирования из президентского фонда, но а сколько лет их финансировали, сколько лет полезность, важность этому... этой организации отмечалась, вот, предоставленными российскими средствами помощи, финансовой, в том числе?
Они всегда приглашались на все круглые столы, на все те мероприятия, которые, подчеркну, были призваны к тому, чтобы улучшить наше общество.
Улучшить функционирование государственных органов и учреждений.
Вы положите это на...
Вот, иногда меня спрашивают - а как же вот эта вот пропорциональность вычислить?
Да очень просто.
Вот положите грубо на чашу весов то, что они делали все эти годы, все эти 22 года безупречной службы своему народу - и вот эти как говорил Шукшин, загогульки.
Ну, я не хочу занизить значение Вашей работы. Она, правда, очень... Это очень важно, чтобы организации всё правильно составляли, и пусть это будет уроком для многих организаций. Но это же всё равно только формальности!
Только... я не хочу сказать "несущественные", но только формальные придирки, только формальные треб...
Ну, хорошо, не придирки - требования. Но формальные. А существо?
Ну, и самое главное, то, о чем говорил в своем выступлении (неслышно)… Чьи права нарушены? Кто страдает от того, что вчера они этого еще не исправили, а завтра исправят?
Ну, хорошо, завтра исправят - это, может быть, уже будет ничего не придется исправить, потому что я понимаю, что дело идет к ликвидации старейшего правозащитного движения.
Но то что они допустили, что, вот, чьи права этим нарушены.
Разве это к чаше весов никакого отношения не имеет?
Коллеги!
Мы тут все коллеги!
И административные истцы, и административные ответчики - мы же все за то, чтобы в нашей стране было лучше!
Разве так добиваются блага для своей страны?
Я считаю, что сегодня авторитет российской власти упал. Упал. Потому что они требуют ликвидации полезного организма общественного.
И это - репутация. Нанесен просто невосполнимый, непоправимый урон.
И, конечно, высказывания, и вчерашние, но особенно сегодняшние представителей Минюста, мне помогут в Европейском суде доказать, что есть дискриминация и элементы предвзятости, желания расправы и элементы репрессивности в отношении к тем, кого заслуженно или незаслуженно, сегодня это не является предметом нашего рассмотрения, называют организацией, выполняющей роль иностранного агента.
Мы все - россияне, никакие они не агенты, а выполняют они очень важную роль, и я очень хочу надеяться, что сегодня эта роль, этот длинный путь... Для России 22 года - это столетие организации, потому что это молодое государство.
Если мы, действительно, идем по пути демократии и уважаем и российскую Конституцию, и международные стандарты в области прав человека, Ваши желания, уважаемая противная сторона, не должны сегодня осуществиться.
Не должна быть ликвидирована эта организация.
Извините, если я кого обидела."
No comments:
Post a Comment