"Я работаю консультантом по вопросам независимости юридической профессии в странах СНГ.
Я работаю вместе с другими консультантами в разных странах.
Ну, что, в первую очередь важно сказать?
Что независимость юридической профессии - она регулируется международными договорами, и самыми главными, конечно, являются
- Международный пакт о гражданских и политических правах, также
- Европейская конвенция по правам человека.
И... независимость юридической профессии - она составная часть права на справедливое судебное разбирательство, и, когда мы работаем, мы именно руководствуемся вот этими Конвенциями - как универсальными, так и региональными.
Но кроме этого существуют отдельно разработанные инструменты, такие, как "Основные принципы ООН о роли юристов", которые впоследствии были более развиты в документах организаций юристов, таких, как
- CCBE или
- IBA.
Ну, таких документов очень много, но, как правило, они не имеют обязательную юридическую силу, и поэтому как бы самыми сильными инструментами, конечно, остаются, вот,
- Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейская конвенция по правам человека.
Вот.
И МКЮ имеет тоже свои принципы работы и методы работы, и мы работаем, чтобы сделать вклад в укрепление независимости юридической профессии, как в регионе, так и во всем мире.
И основной метод нашей работы - это исследование, адвокация, то есть, advocacy, да, в международных организациях, в ООН.
Мы работаем, например, во время такой... такой процедуры как "универсальный периодический отчет" это по-русски, доклад, universal periodic review/
Мы там, например, встречаемся с государствами-участниками, и мы консультируем их, чтобы они сделали впоследствии рекомендации той или иной стороне по вопросам, связанным с независимостью юридической профессии.
И мы делаем исследования, чтобы выявить какие-то системные факторы, которые препятствуют развитию независимых, эффективных адвокатских сообществ.
И, как правило, мы рассматриваем вопросы
- структуры управления авдокатур,
- назначения,
- продвижения и также
- дисциплинарное производство, а также как бы
- отношения между государством и адвокатурой.
И мы
- делаем миссии в разные страны, и мы
- публикуем отчеты,
- рекомендации, мы
- консультируем по поводу реформ в законодательстве, мы
- делаем дискуссии,
- встречи с адвокатами, где они могут обсудить разные важные для них вопросы., мы
- делаем сравнительный анализ разных систем.
Также мы делаем интервенции в судебные процессы, мы наблюдаем за судебными процессами, также с поддержкой наших комиссаров.
Каринна (Москаленко - Т.Н.) тоже является одним из наших комиссаров и участвовала в наших процессах.
И также мы участвуем как третья сторона в Европейском суде по правам человека. Мы делаем "доклад третьей стороны" по разным вопросам, не только по вопросам
- независимости юристов, но также по вопросам, там,
- независимости судей, также по
- миграции
и так далее, но это более такое в широком контексте, сейчас как бы это не суть.
Мы работаем в регионе... мы стараемся... у нас как бы не такая большая команда, но мы стараемся смотреть на весь регион в целом, но всё-таки основное внимание пока что, из-за того, что у нас не такая большая команда, остается так, в алфавитном порядке:
- Азербайджан,
- Казахстан,
- Кыргызстан,
- Молдова,
- Российская Федерация,
- Таджикистан,
- Украина и
- Узбекистан.
И за много лет нашей работы мы наблюдаем определенные тенденции в адвокатуре и в адвокатских сообществах в этих... в этом регионе.
И можно сказать, что во многом тенденции - они похожи и они перекликаются между собой, но всё-таки, в зависимости от политического контекста, от региона, от страны, конечно, специфика меняется.
И поэтому очень сложно сравнивать вот эти все системы, хоть мы все имеем как бы общую историю, но, как пошло развитие дальше отличается друг от друга.
Когда мы говорим о независимости адвокатской профессии, мы, прежде всего, подразумеваем независимость, как институциональную, так и индивидуальную, каждого отдельно взятого адвоката, и в большинстве стран эти... независимость - она закреплена в законе.
Но, к сожалению, существуют тоже некоторые страны, где институциональная независимость еще не гарантирована адвокатам.
Москаленко: А есть другие страны?
Хасанова: Вот, например, Узбекистан.
Вот там, например, адвокатура, как бы глава адвокатуры - он избирается по представлению Министерства юстиции.
Но, конечно, это больше как исключение.
В большинстве стран такая практика, что в законе адвокатура является институционально независимой, но есть всё равно большое влияние исполнительной власти, теми или иными какими-то политическими рычагами.
И такую, например, ситуацию мы можем наблюдать в Азербайджане и в некоторых странах Центральной Азии.
Например, вот, в Казахстане - коллеги мне тоже не дадут соврать - я бы хотела сказать, что вот недавно там после реформ председатель коллегии - он был вынужден уйти в отставку, и он, как причину этой отставки, сказал, что подвергся давлению со стороны Министерства юстиции.
Значит, что еще важно сказать - что в последние годы практически все страны СНГ, они провели реформы в области адвокатуры и утвердили, в той или иной степени, монополию на юридическую профессию и как бы лицензирование.
И такого рода монополия - она не противоречит международным стандартам, но, как правило, практика была такова, что такой переход, как правило, был осуществлен очень резко, без надлежащей... без надлежащего переходного периода и без надлежащих консультаций с адвокатским сообществом.
И что в результате привело к каким-то таким катастрофическим изменениям.
И, например, такую ситуацию мы наблюдали в Таджикистане, где вдвое уменьшилось количество юристов. Их заставляли заново пересдавать экзамены, всем юристам, которые уже практиковали 20 лет.
Независимым или неугодным правительству юристам - просто они не проходили этот экзамен, который не был основан на объективных критериях.
Такого рода реформа была проведена в Азербайджане, которая была очень резко сделана, и осталось лицензированных юристов всего 1000 человек 10 000 000-ную страну (1 юрист на 10 000 человек - Т.Н.), и в регионах буквально не осталось ни одного человека, который мог бы представлять интересы населения.
В Казахстане реформа тоже ослабила независимость адвокатуры, потому что были внедрены представители исполнительной власти в дисциплинарные органы.
Независимость адвокатуры - она также должна гарантироваться не только как бы независимостью этой структуры от государства, но также и индивидуальной независимостью адвокатуры от самой ассоциации.
И в некоторых случаях мы наблюдали, что адвокаты подвергаются притеснению со стороны самой адвокатуры.
И вот эту ситуацию мы наблюдаем в России.
И мы наблюдали за делом "Группы 32", и, то есть, мы видим, что не всегда адвокатура поддерживает всех своих коллег.
Отдельного внимания также заслуживают индивидуальные нападки на юристов, и они выражаются в виде лишения лицензий, ограничения права на юридическую практику.
И это чаще всего касается юристов, которые работают по политическим делам или по социально каким-то очень чувствительным делам.
И, как правило, вот эти притеснения на адвокатов начинаются после их публичных заявлений в средствах массовой информации или в социальных сетях.
Такую ситуацию вот мы делали ряд заявлений по делу Сергея Сизинцева из Казахстана.
Мы делали интервенцию тоже по делам Эльчина Садыгова из Азербайджана.
И... но в наиболее тяжелых случаях, да, мы видели, что адвокаты подвергаются уголовному преследованию и физическому уничтожению, нападениям с летальным исходом.
И в этих делах есть веские основания полагать, что вот эти причинения вреда - они были непосредственно связаны с профессией человека, и мы осведомлены об этих делах в Украине.
Например, дело Юрия Грабовского, о котором сегодня говорили наши коллеги, где адвокат был убит после записи видео, где его принудили раскаяться в том, что он защищал своих клиентов.
Также на Украине есть случаи, когда юристов физически атакуют радикальные группы. В ситуации где, например, юрист защищал интересы людей, которые участвовали в военных действиях.
Здесь, вот, мы наблюдали дело Валентина Рыбина и Ханны Литвин. И в этих ситуациях мы также наблюдаем бездействие правоохранительных органов именно, вот, с целью защиты прав вот этих адвокатов.
То есть, есть такое, да, явное безразличие властей вот к этому отношению.
Случаи уголовных преследований тоже распространены, например, в Таджикистане юрист был осужден на 28 лет тюрьмы, потому что он оказывал юридическую помощью оппозиционным группам.
И мы в настоящее время наблюдаем за делом, тоже в Таджикистане, Абдулазиз Абдурахмон-заде, которому грозит привлечение к уголовной ответственности, и он также был подвергнут пыткам в СИЗО.
И вот это дело из Таджикистана, которое на 28 лет - этого юриста зовут Бур... Бурзумер Ёров.
Вот. И есть также другая, последняя, как бы, наиболее такая мягкая форма давления на юристов и такая неосведомленность о гарантиях юристов - это, вот, как мы уже... многие коллеги об этом говорили, это
- обыски,
- изъятие документов,
- прослушивание,
- привлечение адвоката в качестве свидетеля с целью его выведения из процесса.
Ну, и другие формы. И такая практика наблюдается практически во всём регионе.
И в таких случаях МКЮ призывает соответствующие органы власти обеспечить гарантии адвокатов и позволить им быть равноценными участниками процесса отправления правосудия.
На этом всё, и я бы хотела поблагодарить всем - и орг... поблагодарить всех, и организаторов этого мероприятия, за предоставление пространства для обмена опытом, и спасибо всем спикерам за прекрасные презентации, и мы ценим Ваш вклад в наше общее дело.
И я думаю, что только вместе сможем создать и сохранить сильную адвокатуру, которая могла бы эффективно защищать интересы своих клиентом и быть проводником к правосудию и справедливости, как в отдельных государствах, так и во всем регионе.
Спасибо большое".
No comments:
Post a Comment