Комментарии по апрельским тезисам Дениса Новака. Что будем регулировать? Об одном большом незамеченном слоненке

Продолжаю комментарии на выступление замминистра юстиции Дениса Новака, лоббиста ФПА в продвижении абсолютной адвокатской монополии, от 20 апреля 2018 г. - полностью расшифровка речи, без комментариев, здесь.

В предыдущем комментарии я рассказала, что проблемы, которую должно решить регулирование через абсолютную адвокатскую монополию нет - и Минюст за 10 лет усилий по лоббированию абсолютной адвокатской монополии (большую часть существования российской адвокатуры в ее нынешнем виде, 10 лет из 16), не почесался провести исследование с помощью независимых экспертов, чтобы 

1. выявить проблему, если таковая есть и 
2. предложить ее решение, удовлетворяющее интересам потребителей, а не заинтересованных в монополии профессиональных групп.

То есть монополию продвигают на двух основаниях:

• "хочу, как у соседа", и 
• "маловато будет", хочу более высоких цен и больше власти.  

Это всё.   Но на знамени продвигателей Концепции - конечно же, защита прав потребителей.  На которых им на самом деле плевать с высокой колокольни.

Следующим номером программы для комментариев к выступлению Новака в апреле 2018 г. предлагаю фигуру умолчания и в Концепции и в апрельских тезисах Новака - ни там, ни там не обозначено, ЧТО КОНКРЕТНО НАМЕРЕВАЮТСЯ РЕГУЛИРОВАТЬ в рамках абсолютной адвокатской монополии.


И в этом продвигатели Концепции тоже на 100% слизывают американскую модель регулирования адвокатуры.

Знаете сказку "Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что?" Вот именно это и собираются регулировать под видом адвокатской монополии.

Серьезно.

Прочитайте внимательно Концепцию и апрельские тезисы Новака - там нет даже намека на определение, что конкретно будут регулировать, кроме упоминания представительских услуг в суде, а регулировать собираются гораздо более широкий объем услуг, включая любые консультации, которые можно охарактеризовать как "юридические" и составление любых документов.

Потому что определить, что есть "юридическая услуга" невозможно - Американская Ассоциация Адвокатов (American Bar Association, ABA) пыталась, но не смогла - что не помешало ей регулировать деятельность адвокатов аж с 1878 года. 

В 2002, на волне успеха компаний LegalZoom и Nolo, распространяющих юридическую информацию, ABA попыталась таки определить, что же она так усердно регулирует. 

И так хорошо попыталась, что получила по носу от федерального антимонопольного комитета - Federal Trade Commission, - указавшего ABA на то, что своим определением она запретит работу в нескольких отраслях экономической деятельности, включая банковскую, страховую, продажу автомобилей и домов, а также обучение детишек и взрослых.

Что самое интересное - как ABA и суды, являясь со-регуляторами адвокатуры (ABA аккредитует юридические университеты, без образования, одобренного ABA, нельзя даже подать заявление на лицензию в большинстве штатов, суды выдают и отзывают лицензии), и являясь также экспертами в области права, практикуют, как бы это сказать помягче, избирательную слепоту по отношению к, опять же как бы помягче сказать, несовершенству и концептуальным противоречиям, а проще сказать - незаконности и неконституционности системы регулирования адвокатов.

В самом деле, Верховный суд США до тошноты настаивает через череду прецедентов, что неконституционно наказывать человека за то, что законом четко не определено, определено размыто и позволяет различные толкования и "капризное правопримение" по усмотрению правоприменителя.

Конституция США и Верховный суд США настаивает, что неконституционен закон, сделанный под конкретного человека и определяющий, что конкретно человеку запрещено, постфактум.

Верховный суд США требует, чтобы уголовные законы кристалльно четко, и заранее, прописывали, в чем состоит запрещенное действие или бездействие - и без такой четкой формулировки невозможно не только осуждение человека, но и приобретение судом юрисдикции в таком уголовном деле.

Но именно так и осуществляется регулирование американской адвокатуры, в нарушение Конституции, законов и прецедентов.

Ни в одной юрисдикции США (из по крайней мере 346 - включая штаты, федеральные суды разных уровней и суды индейских племен), регулирующей адвокатуру, нет четкого определения practice of law, "практики права", предмета регулирования.

Несмотря на то, что запрет на "неразрешенную практику права" преследуется уголовно на всей территории США - где ни один прокурор и ни один судья не знает, за что, собственно, подсудимые преследуются, но это неважно - по ходу дела суд найдет, что посчитать незаконной практикой права.  Всегда находит.

Т.е. каждый раз суд рассматривает, со взглядом назад, что же было совершено, и можно ли считать то, что было совершено, практикой права, и незаконной практикой права.  А на момент совершения действия ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫМ АКТОМ запрет не был закреплен, что есть бесспорное нарушение Конституции, и по ее тексту (bill of attainder/билль об опале, ex post facto laws/запрет на ретроактивное действие запретительных законов), и по прецедентам Верховного суда США, многочисленным причем.

Более того, в применении уголовного преследования за незаконную практику права ("unauthorized practice of law", UPL) для уголовного адвоката есть еще интересные особенности.

Во-первых, в определении закона отсутствует определение основного элемента - что есть practice of law.  Любой другой закон давно бы был объявлен неконституционным, но этот "сидит" прочно, так как Верховный суд США - сам является регулятором адвокатуры и себе в ногу не выстрелит.

Во-вторых, UPL (и часто сопутствующая ей статья о "неуважении к суду") - единственная уголовная статья в США, где суд определяет значение уголовной статьи в зависимости от того, "практично" или "непрактично" ее применение.

Во-третьих, UPL - единственная уголовная статья в США, определяемая в штатах на основании картельных соглашений между частными профессиональными организациями по разделу рынка, что само по себе является федеральным преступлением по установлению монополий.

Вот как, например, этот процесс торговли (с риэлторами) описывается в 1983 году прецеденте Верховного суда штата Нью-Джерси (он же регулятор местной адвокатуры, включая собственные адвокатские лицензии судей, без которых они не могут быть судьями):

Сложный, говорит суд, и мучительный процесс привел к полюбовному соглашению о том, чтобы именно для риэлтеров не считать неразрешенной практикой права то, что считается таким уголовным преступлением для всех остальных не-адвокатов.  Причем соглашения о разделе рынка, по "Акту Шермана" (федеральному антимонопольному закону) является федеральным преступлением.  Но Верховный суд США, не имеющий права законодательный деятельности, подправил этот закон, введя "иммунитет штата" (иммунитет Паркера) и позволивший монопольную деятельность государственным организациям.  А суд как раз она и есть, государственная организация.  Удобно, не правда ли?

Кстати, решение суда в Нью-Джерси в 1983 году - одно из последних в разделе рынка между адвокатами и другими профессиями в США.  Процесс додавливания профессиональных ассоциаций других профессий адвокатами о разделе рынка шел в США долго, его описывал профессор Квинтин Джонстоун еще в 1955 году.


Во-четвертых, объем запрещенной деятельности по UPL различается в зависимости от личности предполагаемого нарушителя.  Если у человека никогда не было лицензии адвоката, многие виды деятельности, которые считаются UPL для адвоката, лишенного лицензии (статуса), такому человеку разрешены как не являющиеся UPL.  Одна и та же статья Уголовного Кодекса, один и тот же язык, в ней не упоминаются различия в ответственности между никогда-не-лицензированными подсудимыми и лицами, потерявшими адвокатскую лицензию, временно (suspended) или постоянно (disbarred).

Такое выборочное правоприменение отдано полностью на каприз правоприменителя, он же лицензиар адвокатуры - американским судам, занимающимся законодательной деятельностью в каждом таком деле.

Суд запросто решит, опять-таки, со взглядом назад, было или не было то или иной действие адвоката-лишенца UPL или нет - хотя на момент совершения действия ни адвокат, ни кто-либо другой о том, что это действие составляет уголовное преступление, не знал.  Классическое ретроактивное применение закона, тот самый ex post facto law, запрещенный Конституцией США.

Я пишу книгу, в которой собираю, бусинка за бусинкой, что конкретно американские суды считали UPL.  Чего только они не считали.

Работу в юрфирме в любой должности, предполагающей общение с клиентами, включая секретаря и даже уборщика или сантехника.  Имел возможность общаться с клиентами - UPL.  Это для бывших адвокатов.  Для никогда-не-адвокатов то же самое - не есть UPL.

Дело доходит до абсурда.  В 2017 году временно лишенный лицензии в штате Нью-Йорк адвокат Гаспар Кастийо подал ходатайство в суд, лишивший его лицензии - не знаю, действительно он хотел ответа или в плане эпатажа, со списком из более 20 занятий, для которых никогда не требовалось адвокатских лицензий, и попросил суд декларировать его права, является ли для него занятие этой деятельностью, не требующей для не-адвокатов лицензии, UPL.

Суд ответил на голубом глазу - является, не огласив весь список действий, о которых спрашивал адвокат Кастийо.  Я запросила копию ходатайства адвоката Кастийо (с меня, конечно, содрали деньги по повышенной таксе за эту копию), и моим глазам предстал следующий список действий, запрещенный только адвокату Кастийо (bill of attainder) как UPL.   Я прокомментировала этот список еще в прошлом году в своем англоязычном блоге, привожу этот список и здесь.




Адвокату Кастийо было запрещено - как UPL:

1. организацию и компилирование юридических документов - то, что делают в юрфирмах секретари,
2. организацию и составление папок документов для судебных процессов и слушаний - то, что делают секретари,
3. заполнение шаблонов юридических документов - то, что делают секретари,
4. выполнение исследований законодательной и прецедентной базы по указаниям начальника - то, что делают секретари и помощники адвоката и чему учат на первом курсе школы права и в школах помощников адвокатов (нелицензированных paralegals),
5. составлять подборку относящегося к делу законодательства и прецеднтов - то, что делают секретари и помощники,
6. составление ходатайств в уголовных делах (в штате Нью-Йорк такие ходатайства по всем основаниям сразу нужно заявлять одновременно, в срок 45 дней с первой явки в суд с адвокатом, поэтому ходатайство называется omnibus motion) и остальных документов для обращения в суд - то, что делают помощники,
7. составлять меморандумы права по указанию начальства - то, что делают помощники,
8. составлять записки c юридическими обоснованиями для начальства - то, что делают помощники,
9. составлять то, что называется "record on appeal" - материалы дела суда низшей инстанции для рассмотрения апелляции, чисто секретарская работа,
10. подача документов в суд и написание и заверение документов (аффидавитов) о такой подаче - во-первых, аффидавиты о подаче документов в суд не требуются в нью-йоркской судебной практике, требуются только о вручении исковых заявлений и других документов, подаваемых в суд, противоположной стороне, во-вторых, подача документов осуществляется секретарями, составление и заверение документов о подаче - тоже секретарями, которые обычно также являются в США и нотариусами.  Лицензии адвоката для этого не нужно - для всех, кроме адвоката-"лишенца".
11. вручение документов противоположной стороне и заверение аффидавита о таком вручении - лицензии адвоката для этого не требуется, в некоторых областях штата Нью-Йорк не требуется вообще никакой лицензии, в других областях штата Нью-Йорк - требуется разрешение городских властей на деятельность частного судебного пристава.
12. просмотр видеозаписей полицейских допросов, с отметкой времени и конкретных слов - по указанию начальства, это секретарская работа,
13. выверка и редактирование юридических документов - орфографическая и грамматическая выверка является редакторской работой, юридическую выверку обычно делают помощники адвоката без лицензии,
14. то же самое с договорами,
15. суммирование свидетельских показаний в слушании или процессе - обычно делается помощником адвоката,
16. суммирование свидетельских заявлений - то же,
17. подготовка документов для сделок по недвижимости - обычно делается секретарями,
18. составление титульного документа о собственности на недвижимость, об ипотечном кредите, удовлетворении этого кредита, и других документов по недвижимости для просмотра адвокатом - то же,
19. просмотр страховых документов на предмет соблюдения условий страховой подписки ("андеррайтинга") и страхового покрытия - обычно для начала делается помощником адвоката без лицензии,
20. Обработка заявок на получение страховых выплат - обычно делается не-адвокатами, сотрудниками страховых компаний,
21. выполнение розыскной работы, выполнение функций частного детектива - уж точно не адвокатская задача и задача, не требующая адвокатской лицензии,
22. подготовка и написание отчетов - относится к любому виду деятельности, начиная со школьной скамьи,
23. просмотр иммиграционных документов - просмотр любых документов не требует никаких лицензий
24. составление иммиграционных документов, включая составление петиций на статус резидента, натурализацию, права на работу в США и другие статусные заявления - иммиграционное право в США - федеральное административное право, запретил все это как "практику права" адвокату-лишенцу суд штата, который права вмешиваться в дела федеральных административных агентств не имеет, в федеральных административных иммиграционных судах допускается представление интересов ответчиков не-адвокатами.

Другими словами - ВСЕ виды деятельности, запрещенные дипломированному юристу Гаспару Кастийо, разрешены в штате Нью-Йорк не-юристам без лицензии, запрет списка этих 24 видов деятельности юрист Кастийо не был опубликован, было опубликовано только уведомление, что юрист Кастийо подал ходатайство о разрешении ему выполнять некие непоименованные виды деятельности по списку, в чем ему было отказано, тоже полным списком.  Как уже указывалось, мне пришлось запрашивать этот список за деньги.

В штате Нью-Йорк отсутствует определение practice of law, что должно было, по прецедентам Верховного суда США, привести к отмене любого регулирования адвокатуры, т.к. предмет деятельности четко (и конституционно) не определен.

Более того, уголовное преследование за UPL должно быть определено в Нью-Йорке законодательно, т.к. уголовное право там не прецедентное, а прописано уголовным кодексом штата - в статье, описывающей UPL, четкого определения запрещенной деятельности, практики права, тоже нет.  

Определение на коленке, для каждого человека по отдельности, не законодательным собранием, а судом, что запрещено этим законом, естественно, нарушает Конституцию - и штата, и федерации, тем более, что тот же уголовный закон, нейтральный по своему тексту в отношении личности подсудимого, по интерпретации суда, принимает различное значение в зависимости от того, применяется он к не-юристу без лицензии или к юристу, потерявшему лицензию.

Дело Гаспара Кастийо - не единственный курьез такого рода в штате Нью-Йорк и в США.

В 1967 году Верховный суд США не принял к рассмотрению, таким образом, разрешив остаться без изменения, решению Верховного суда штата Коннектикут о том, что публикация книги не-юриста Нормана Дейси "Как обойти суд при получении наследства" (How to avoid probate) является незаконной практикой права.  

В штате Коннектикут, что такое практика права, тоже не определено законом, а все члены коллегии Верховного суда штата, принявшего такое решение, были одновременно лицензированными юристами и регуляторами адвокатских лицензий (включая собственные). 

Соответственно, и Верховный суд штата Коннектикут, и Верховный суд США (тоже регулятор адвокатуры "у себя" в суде), явно должны были осознавать, что регулирование того, что не имеет определения, незаконно - но раз регулировали они сами, то незаконность отошла на второй план.

Более того, регулировать издание книг нарушало свободу слова - но, опять-таки, желание сохранить собственное право регулятора превысило долг нейтрального рассмотрения дела в соответствии с Конституциями - штата Коннектикут и США.

В 1967 году адвокатская ассоциация штата Нью-Йорк попробовала тот же финт, что в Коннектикуте, запретить не-адвокату Норману Дейси опубликовать книгу на юридическую тему как "практику права" - хотя что такое практика права, ни тогда, ни сейчас определено не было и хотя договорные отношения на представительство Дейси с каждым из читателей не заключал.

Претензии адвокатов к "дилетанту" Дейси были так же комичны, как если бы утверждалось, что, ассоциация поваров может предъявлять иски к авторам книг с кулинарными рецептами.

Претензии были вызваны безумной популярностью книги юриста Дейси "Как обойти суд при получении наследства" (How to avoid probate), этой книгой автор, юрист Норман Дейси, заработал более миллиона долларов.   

Эта знаменитая книга продается на Амазоне, и читатели в отзывах указывают, что с помощью этой книги можно сэкономить значительные суммы денег.  

Дейси написал еще две книги - "Что не так с Вашей страховкой жизни" и "Дейси о паевых фондах".

Конечно, адвокатов выводило из себя еще и то, что у Дейси была фирма по финансовому планированию, в том числе, с целью оставления наследства.  

Как сообщается в его некрологе, в 1970 году, через 3 года после того, как Дейси выиграл иск в Нью-Йорке о своей книге, и после публикации всех трех его книг, за него взялась Комиссия по ценным бумагам, в которой все ключевые позиции занимают лицензированные адвокаты.  Комиссия по ценным бумагам так лишила Дейси возможности работать на фондовой бирже и фактически прикрыла его фирму - хотя книги продолжали продаваться.

После этого Дейси и вся его семья эмигрировали из США в Англию - явно чтобы избежать дальнейших приставаний от "самой благородной профессии".

Автор умер в 1994 году в возрасте 85 лет.

Иными словами - адвокаты были взбешены, что "дилетант" зарабатывает не просто деньги, а много денег, лишая адвокатов бизнеса, возможности заработка в весьма выгодных делах о наследстве, которые тянутся годами и в результате которых адвокатам в большинстве случаев удается выпотрошить имущество наследодателя так, что до наследополучателя доходят крохи, если вообще что-то доходит.

В дополнение к делам Гаспара Кастийо с его списком запрещенной деятельности, и Нормана Дейси, которому было запрещено делиться с потребителями информацией, которая могла бы им сэкономить деньги на делах о наследстве и одновременно отнять бизнес у адвокатов, в безумном регулировании адвокатуры в США выделяется дело эксперта семейного права Джоела Брэндеса.

Джоел Брэндес - признанный эксперт по семейному праву в Нью-Йорке, автор многих книг, первая из которых, судя, по крайней мере, по Амазону, была опубликована в 1980 году и сейчас продается там за 800 долларов как раритет.

В 2002 году Брэндес был лишен лицензии

По правилам штата Нью-Йорк лишенный лицензии на "постоянной" основе (disbarred) адвокат может подать прошение о восстановлении статуса адвоката через 7 лет - то есть для Брэндеса, в 2009 году.

С 2009 году Брэндес подал восемь таких прошений, в 

1. 2009,
2. 2011,
3. 2012,
4. 2013,
5. 2014,
6. 2015,
7. 2015 и в 
8. 2017 году

Во всех прошениях было отказано.

В 2015 году суд объяснил свой отказ восстанавливать Брэндеса в статусе тем, что он работал в качестве помощника адвоката (paralegal) - что в штате Нью-Йорк не требует лицензии, и консультировал адвокатов в качестве эксперта (что в Нью-Йорке тоже не требует не только лицензий, но даже формального образования).

Суд объяснил, что считает работу помощником адвоката и экспертом "практикой права" - хотя для всех остальных эти виды деятельности практикой права не являлись - и отказал признанному эксперту в области семейного права в восстановлении адвокатского статуса специфически потому, что он знал больше адвокатов, которых консультировал - что было естественно, так как Джоел Брэндес является ведущим экспертом в этой области.

Джоел Брэндес утверждал в своем прошении, что и конкурировать-то с адвокатами и практиковать он не собирается и что восстановление статуса ему нужно всего лишь, чтобы издательства лучше принимали его работы - т.к. статус адвоката-лишенца каким-то образом отнимает (в глазах издательств) от ценности книг Брэндеса как эксперта права.

При этом, напомню, что такое практика права, для целей регулирования этой самой практики судом, и для целей уголовного преследования за "незаконную практику права", UPL, в штате Нью-Йорк не определено, а поэтому регулирование и уголовное преследование является незаконным.

При этом, как я уже писала раньше, нью-йоркский суд лихо восстановил в статусе адвоката (в тайном заседании, материалы которого, включая личность адвоката, представлявшего просителя, до сих пор засекречена) педофила Соломона Уотчлера, бывшего главного судью штата Нью-Йорк, отсидевшего за вымогательство у своей бывшей любовницы большой суммы за свое обещание не красть ее несовершеннолетнюю дочь.  Для начала, его даже не лишили лицензии, а позволили "добровольно приостановить статус" (resign), 

когда его арестовали и, тоже в качестве подарка, вместо того, чтобы послать его в тюрьму, приковали его наручниками к койке в психушке и разрешили свободный доступ к нему родных и "коллег"-судей, чего не могло бы быть ни с каким другим заключенным.

Уотчлеру, в отличие от Брэндеса, позволили доступ к студентам (и студенткам), он преподает в школе права и рекламируется на сайте университета как "выдающийся адъюнкт-профессор" без указания своего преступного прошлого, обласкан "своим" бывшим судом, приглашающим его на церемонии вступления в должность новых судей, "висит" на "доске почета" на портале, описывающем историю нью-йоркских судов (где его называют спасителем судебной системы штата, т.к. он наврал федеральному судье, что у него не было психического заболевания, когда оно было - иначе слишком много решений пришлось бы отменять), 

и ему дают, в отличие от Брэндеса, выступать в профильной печати - даже в маститом New York Law Journal, в 2018 году ему дали выступить в этом журнале аж дважды, в марте и в мае.

В 2011 году New York Law Journal опубликовал статью Уотчлера, где преступник жаловался, что федеральные законы получают слишком большое влияние - явно потому, что его смогли достать только в федеральном суде, и то вне штата Нью-Йорк, в штате Нью-Джерси, где он пытался достать нового любовника своей бывшей любовницы, чем прокуратура и обосновала выбор юрисдикции.  К ответственности Уотчлера, регулятора адвокатуры в штате, смогли привлечь только потому, что его жертва дружила с тогдашней президентской парой, Джорджем и Барбарой Бушами.  О федеральных властях и федеральных законах он жаловался и в своих тюремных мемуарах.

Понятное дело, что откровения и советы преступника-педофила для адвокатского сообщества, студенчества и общества США в целом гораздо важнее, чем право на работу и на профессию какого-то эксперта семейного права Джоела Брэндеса - и его потенциальных клиентов, которые его с руками бы оторвали, если бы ему восстановили лицензию.

В тот же парад абсурда сейчас пытаются ввергнуть российский рынок юридических услуг.

Напомню, и читатели могут убедиться сами, прочтя Концепцию Минюста РФ от 24 октября 2017 г. и "апрельские тезисы" замминистра юстиции Дениса Новака от 20 апреля 2018 г., протранскрибированные здесь мною (официальная расшифровка, насколько мне известно, опубликована не была), что Минюст и ФПА, проталкивая Концепцию, точно так же, как американская адвокатская элита, не определяют того, над чем они стремятся установить монополию.

Что приведет, естественно, к точно таким же последствиям, к каким монополия адвокатов уже привела в США - 

• кризису доступа к правосудию для населения и погоней за "последней копейкой" со стороны адвокатов, к 
• преследованию любого, включая экспертов в своей области знаний, кто посмел бы отнять кусок у адвоката хотя бы даже теоретически, или кто посмел покритиковать - как гражданин или как эксперт права - сложившийся "статус-кво", 

и при этом законы и Конституция идут побоку.  Они мешают наслаждаться монопольным пирогом.

Поэтому, при всех бурных обсуждениях в течении 10 лет сторонники введения адвокатской монополии в России даже не пытаются определить - намеренно  - сам предмет регулирования, чтобы сеть забросить пошире.

И указывают как причину необходимости монополии - у соседа есть такой сладкий пирог, и я хочу.  "Международный опыт", "опыт заокеанских коллег", конечно.  Все цивильно и благопристойно.

Сладкого пирога, как у соседа, хочется ФПА вкупе с Минюстом - поэтому не проводятся исследования рынка независимыми экспертами, поэтому плевать, есть ли проблема, которую якобы нужно решать через абсолютную адвокатскую монополию, поэтому плевать, как пострадают потребители, поэтому в кандидаты в регуляторы адвокатуры государством выбираются люди и организации со специальными интересами, поэтому критики этой безумной по своей жадности и безнравственности идеи - и граждане, и эксперты, высмеиваются, отвергаются как недостойные доверия, поэтому изобретаются разнообразные "этические" правила против критики.

Чтобы не стояли на пути у катка к молочным рекам с кисельными берегами.

Расступись, народ, **** (зачеркнуть) благородная профессия … катит к счастью.

И напоминаю, о чем идет речь.

ЧТО БУДУТ РЕГУЛИРОВАТЬ в рамках абсолютной адвокатской монополии?

Советы - какие? при каких обстоятельствах?

Экспертная оценка - это будет лицензированная деятельность?

Объяснение закона гражданами друг другу - преступление, если без лицензии?

Написание книг?

Написание грамотным для менее грамотного любой бумаги?

Совет родителя ребенку?

Представление родственников или друзей или коллег друг друга в суде?

Обсуждение законов гражданами с целью их изменения?

Заполнение любого бланка - это преступление в США, то самое UPL, до 5 лет тюрьмы с поражением в избирательных правах, такие законы накамлали адвокаты-законодатели по всей стране, несмотря на то, что главный элемент закона, что есть "практика права", НИГДЕ в США, ни в одной юрисдикции, четко не определено и даже, как признаются суды, регуляторы адвокатуры, определению не поддается.

Что?