За что шериф грохнул судью в совещательной комнате-борделе, или что нам ваш Пи Дидди. Часть 1.

7 лет назад я опубликовала здесь статью о том, что введение адвокатской монополии в России, так яростно алкаемой адвокатскими чиновниками в России, может привести - как уже привела в США, статья основана на реальных примерах - к реальной опасности для самих адвокатов и для участников системы уголовного правосудия, как обвиняемых, так и осужденных, стать бессловесными сексуальными рабами хозяев такой монополии.

По-новому вопрос использования судебных процедур, помещений судов и власти судей и ассоциированных официальных лиц для отбора и эксплуатации сексуальных рабов вспыхнул и разгорелся в США на прошлой неделе, когда в небольшом городке (около 2 тысячи жителей) штата Кентукки предположительно уважаемый всеми шериф сходил на обед со своим другом, предположительно тоже уважаемым всеми местным судьей, затем зашел вместе с судьей в совещательную комнату судьи в здании суда - и пристрелил судью несколькими выстрелами из табельного оружия.

Как всегда бывает в случае скандалов, которых уже не скрыть, последовали ахи и охи выдающихся местных граждан в их неизбежных интервью местной и национальной прессе.

Ахающие и охающие местные граждане выражали всеобщее недоумение - как и почему такое могло произойти.

В процессе ахов и охов произошел слив подробностей, которые местные граждане, притерпевшиеся к определенным вещам как к данности, уже и не ощущали как нечто неподобающее.

Например, местный прокурор, по совместительству шурин погибшего судьи (женаты на сестрах), рассказал, что он заходил в офис судьи (недопустимое действие и из-за родства, и из-за требования нейтральности судьи к сторонам процесса вне зависимости от родства), видел там шерифа (еще одно неподобающее действие), но не подумал "ничего такого", ПОТОМУ ЧТО ЗНАЛ, что шериф - давний закадычный друг судьи, и всё время ошивается в офисе судьи.

Например, вдова предшественника погибшего судьи рассказала, что знает шерифа лично, т.к. он был закадычным другом и ее мужа тоже, в бытность его судьей - настолько, что был вхож в семью.  Вдова предшественника судьи дала блестящую характеристику шерифу и убежденно заявила, что он замечательный человек, и совершенное им в разгар рабочего дня на рабочем месте судьи убийство судьи никак не в характере шерифа.

Шурин погибшего судьи объявил во всеуслышание о "сплоченном местном сообществе, которое должно стать еще более сплоченным" перед лицом необоснованного негативного внимания, "вдруг" направленного на их маленький городок Уайтсбург, штат Кентукки, со всей страны.

Шурин погибшего судьи, дядя осиротевших дочерей судьи и отец племянников и племянниц судьи, в порыве родственных чувств, явно не заметил, что его призыв о "еще большей сплоченности" напоминает с трудом замаскированную угрозу - держать рот на замке и не делиться деталями еще большего негатива.

Тем не менее, кровожадная пресса продолжала копать.  И выяснилось, что недоумение проинтервьюированных выдающихся граждан Уайтсбурга о том, почему же всё так случилось между двумя уважаемыми столпами местного "сплоченного сообщества", было, мягко говоря, необоснованным.  Все всё знали, почему и за что, и очень давно молчали.

Аж в 2022 году генпрокурор штата Кентукки взял под особый контроль уголовный процесс против заместителя нынешнего шерифа-убийцы, по обвинению в систематических изнасилованиях вверенных его надзору подсудимых, находящихся под домашним арестом.

Изнасилования происходили В СОВЕЩАТЕЛЬНОЙ КОМНАТЕ убиенного на прошлой неделе судьи, в течение ПОЛУГОДА.   Убиенный уважаемый всеми судья был пионером особого вида ненастоящих судов, "суда зависимых от наркотиков".  Такие суды не предусмотрены законом и конституциями штатов, но расплодились по всей стране ввиду своей особой финансовой привлекательности - и, как показал опыт Кентукки, привлекательности как бесплатного борделя для официальных лиц, прямо не отходя от совещательной комнаты судьи.

Я много писала о подобных судах, как в своем англоязычном блоге на протяжении 10 лет, так и в своей опубликованной книге.

Судьи уголовных судов сговариваются с частными клиниками и отдельными частными специалистами, насильно отправляют к ним в самом начале уголовного процесса подсудимых в преступлениях, связанных с алкоголем и наркотиками, при молчании их адвокатов.  

Я лично представляла клиента в новом для меня суде далеко от моего обычного места практики, где, к моему изумлению, судья потребовал от моего клиента подвергнуться беседе с таким частным "специалистом" и выдал мне типографски напечатанное направление с уже напечатанной факсимильной подписью судьи.

Сделано это было при полном зале суда народа и адвокатов, то же самое приказывалось и другим подсудимым, и ни один адвокат из местных не моргнул глазом и не попытался возразить. 

На мой вопрос к судьи, будет ли содержание беседы с частным специалистом передано суду и прокурору, судья посмотрел на меня как на дебилку и сказал "конечно".   На мой вопрос, может ли мой клиент отказаться от подобного похода к частному специалисту, судья сказал, что сразу же отправит моего клиента в тюрьму (а я его только что оттуда вытащила).  Соответственно, я расценила типографское направление как принудительный приказ судом моему клиенту похерить свое конституционное право против самооговора, и громко заявила о нарушении судом этого права. 

 Суд сначала попытался пригрозить мне посадкой в тюрьму за неуважение к суду, я предложила суду это попробовать.  

Т.к. всё происходило при большом схождении людей, судья не решился.  Объявил перерыв на 15 минут, после перерыва вышел, потребовал от меня вернуть приказ-направление с его типографской факсимильной подписью, сказал, что на моего клиента это требование распространяться не будет (одолжение сделал), но оставил свой маленький бизнес с откатами (ни за что не поверю, что откатов не было) в силе, я в этом суде появлялась еще несколько раз, и каждый раз каждого подсудимого (кроме моего клиента) по делам о наркотиках или алкоголе, таким образом направляли на принудительное признание.

В нашей области, там где я в основном практиковала, до такого безобразия не доходило, но были свои безобразия.  Был тоже "суд по наркотикам", и туда направляли, якобы для облегчения участи подсудимых, людей, "добровольно" признавшихся в тяжких (в этом суде были только тяжкие статьи) преступлениях, связанных с алкоголем и наркотиками.

После таких признаний подсудимых брали под надзор и вместо тюрьмы предлагали либо домашний арест, либо вольное плавание на определенных условиях.  Условия были таковы, что в основном люди не могли работать, т.к. среди условий были неожиданные вызовы для проверок мочи на содержание наркотиков, явка была обязательна, общественного транспорта в этих краях не было,  безлошадные-безмашинные обвиняемые (каких было большинство ввиду характера обвинений, зачастую это бедные опустившиеся люди, наркоманы) подсудимые сразу шли в тюрьму по полной, ибо признались.

На работу их не брали, т.к. их могли вызвать в любую минуту, а условие было быть принятым на работу.  За отсутствие работы тоже отзывали надзор и сажали.

За домашний арест с электронным браслетом нужно было платить самим - не знаю уже, по какой статье официально проводились эти платежи судебной системе, где уголовный процесс должен быть бесплатен.

Вот и в Кентукки - женщин осуждали на "домашний арест", с электронным браслетом, Кен Филдз был приписан к такой осужденной на домашний арест в ТРЕХ ипостасях сразу - зам шерифа, охранника суда и частного сотрудника частной фирмы по обслуживанию таких электронных браслетов.

И т.к., естественно, у осужденной не было денег платить за частное обслуживание электронного браслета - условие домашнего ареста - ей дорога была в тюрьму, надолго.

Этого она не хотела.

Это Кен Филдз знал.

И использовал страх осужденной таким образом - он уговорил ее заниматься с ним и с его родственником разнообразным сексом В СОВЕЩАТЕЛЬНОЙ КОМНАТЕ ныне убиенного судьи, т.к. "там нет видеокамер".  За это женщинам было обещано "простить" оплату обслуживания электронного браслета, так чтобы они не пошли в тюрьму.

Конечно же, упаковка в тюрьму неплатежеспособного человека за то, что он неплатежеспособен давно объявлена в США неконституционной, но в местных судах слово "Конституция" является ругательным, и никто ничего не соблюдает.

Насколько не соблюдает - показывают, один за другим, подобные скандалы, зреющие годами и десятилетиями и выплывающие на поверхность, когда уже нельзя ничего спрятать.  Как здесь труп судьи в совещательной комнате, где происходили изнасилования заключенных заместителем шерифа.

Нужно быть полным идиотом, чтобы верить, что на протяжении полугода судья об этом не знал и не разрешал подобного использования.

Кен Филдз отключал браслет, привозил двух таких осужденных вечером в суд и насиловал ее в совещательной комнате судьи.  

Когда другой судья, председательствующий в уголовном деле одной из таких осужденных, запросил геолокацию браслета, Кен Филдз немедленно наврал, что заключенная браслет самостоятельно сняла и подал заявление на ее задержание.

Такое же заявление он подал, когда другая осужденная пригрозила рассказать суду, что происходит.

О приговоре Кена Филдза, последующем федеральном иске, где шериф был подвергнут процедуре допроса под протокол, и где ныне убиенный судья проходил потенциальным важным свидетелем - читайте в продолжении этой статьи.

Без иллюзий и эффективного права на представительство: о политической дискриминации и политической ангажированности в рассмотрении индивидуальных жалоб о нарушении прав человека в ООН

 

Ввиду отказа России подчиняться решениям ЕСПЧ наблюдается переключение внимания и надежд российской публики и российских правозащитников на правозащитные механизмы ООН.

ООН рекламирует себя как ведущая и могущественная организация, взявшая за основы своей деятельности защиту прав человека во всем мире.

Однако, для частного лица, чьи права нарушены, перед тем как приступить к трудоемкой процедуре обращения в ООН за защитой собственных прав человека, нарушенных государством-членом ООН, важно понять, насколько эффективной будет защита этих прав.

И надежды на эффективность этой защиты могут быть иллюзорны.

При подаче индивидуальных жалоб, трибунал по спорам ООН допускает, чтобы заявителя представляли в трибунале следующие лица:

“1. Адвокат или юрист, работающий на добровольных началах, из Отдела юридической помощи персоналу (ОЮПП), который не будет взимать с Вас плату за любые свои услуги, будь то консультирование до подачи Вами заявления или после его подачи, или представление Ваших интересов в ТСООН…,

2. Частный адвокат, который имеет лицензию и право заниматься юридической практикой в национальной юрисдикции, выбранный и нанятый Вами за собственный счет;

3. Сотрудник или бывший сотрудник Организации Объединенных Наций или одного из специализированных учреждений;

4.  Вы сами.  Вы можете сами представлять себя в ТСООН[1]».

Естественно предположить, что опция №4 для заявителя – не профессионального юриста – может быть неэффективной, а в опциях №№ 1 и 3 – возможен конфликт интереса и ограничения в мировоззрении, сформированного внутренней политикой ООН как нанимателем, и ограничений по не известным клиенту условиям найма, если сотрудник ООН действующий.

Опция № 2, частный представитель, предлагает наибольшую эффективность и компетентность, с одним ограничением – условие лицензирования и «права на юридическую практику» а «национальной юрисдикции».

Хотя ООН позволяет заявителю найм адвоката, лицензированного в любой национальной юрисдикции, не обязательно в юрисдикции государства, против которого подается жалоба, ограничение найма частного адвоката условием его лицензирования или «права на практику» существенно снижает шансы заявителя на независимую и эффективную защиту – а значит, потенциально и на успех дела.

Ни для кого не секрет, что юристы, занимающиеся исками против государства о нарушении прав человека, не пользуются популярностью у государства, и ООН даже издала соответствующий протокол о защите прав защитников прав человека.

Соответственно, ни для кого не должно быть секретом, что наилучшим выбором для заявителя для защиты своих интересов в Трибунале по спорам в ООН был бы – если бы не было ограничений – юрист, активно противостоящий нарушениям прав человека в государстве-оппоненте.

Такой юрист, особенно в государстве с высоким общим уровнем нарушением прав человека (государстве-диктатуре), зачастую лишается государством права на практику, что не мешает этому юристу оставаться высококлассным специалистом и наилучшим шансом на победу заявителя в ООН.

Позиция ООН, что заявитель может частно нанять за собственные деньги, в оппонировании государству, нарушившему его права человека, только адвоката, которого это же самое государство одобрило для практики права – не только иррациональна, но и политически ангажирована, что подрывает любую надежду справедливого разрешения спора.

Устав ООН зиждется на декларации, с одной стороны, уважения к правам человека, и, с другой стороны, невмешательства в «внутренние дела» государства-членов ООН.

В соответствии с ограничением, заявитель, к примеру, не может нанять для разбора своей жалобы против Китая о нарушении Китаем его прав человека китайского адвоката, скажем, покинувшего страну адвоката-диссидента Тенг Бяо[2], также подвергнутого гонениям со стороны Китая исключительно из-за его эффективной и компетентной правозащитной деятельности.  Вместо Китая можно подставить любое другое государство-член ООН, подсудное Трибуналу по спорам ООН. 

Так, россиянин, чьи права человека нарушены (по его мнению) Россией, не сможет нанять в качестве представителя Ивана Павлова, опытного адвоката-правозащитника, ныне «иноагента» и уголовного обвиняемого, объявленного в международный розыск, чей статус был недавно «приостановлен» по просьбе и с участием Минюста России[3], причем с угрозой полного прекращения статуса в случае предоставления Павловым каких-либо юридических услуг. 

Так, беларус, чьи права нарушены Беларусью, не сможет нанять в качестве представителя юриста или адвоката, гонимого Беларусью – и т.д., список можно продолжать бесконечно.

В данной коллизии на первый план выходит политическая ангажированность ТСООН как правоприменителя, то, что разрешение заявителю нанять, за собственные деньги и по собственному усмотрению, компетентного и эффективного представителя, гонимого государством-оппонентом в текущем споре, будет считаться вмешательством со стороны ООН во «внутренние дела» государства-оппонента и нарушением Устава.

Таким образом, ограничение в представительстве заявителей в Трибунал по спорам ООН само по себе указывает на

(1) заранее оглашенную предвзятость трибунала в пользу могущественного государства-оппонента частного заявителя, чьи права предположительно нарушены этим государством, и на

(2) иерархию приоритетов ООН и ее Трибунала по спорам, где «невмешательство во внутренние дела» государства-члена ООН, даже в том случае, когда такое «невмешательство» может привести к прямому подрыву права заявителя в ТСООН на эффективное и независимое представительство.

Такое ограничение является де факто декларацией заведомой предвзятости трибунала в пользу государства-респондента в споре.

Конечно, трибунал по спорам ООН – не настоящий судебный орган, от которого по закону требуется нейтральность, и наивно ожидать от него такой нейтральности.

Это договорной орган, с частными договорными приоритетами, продиктованными Уставом организации, где справедливость разрешения споров и эффективность и независимость частных представителей заявителей против государств-членов рассматривается трибуналом, до подачи заявления, априори, как недопустимое вмешательство во внутренние дела государства-респондента.

Необходимо также помнить, что государство-респондент является платящим взносы членом ООН, фактически финансирующим трибунал по спорам ООН, что является абсолютно дисквалифицирующим конфликтом интереса, если бы ТСООН был настоящим судебным органом.

Для сравнения, настоящий суд не только не должен получать финансовых вливаний со стороны сторон рассматриваемого процесса (что должно квалифицироваться как взятка, дисквалифицирует судью и может и должно повлечь уголовные последствия для взяткодателя и взяткополучателя), но и существует, специфически, для вмешательства в дела респондента, и обладает для этого полномочиями, ограниченными только законом, а не частными интересами респондента. 

Настоящий суд не имеет права рассматривать «невмешательство во внутренние дела» поддерживающей суд финансово стороны процесса как приоритет над правом оппонента этой стороны на независимого и эффективного представителя – и на справедливое разрешение спора.  Настоящий суд не может заставлять сторону процесса фактически подчиняться в выборе собственного частного советника и представителя диктату государства-оппонента.

Возлагать надежды на справедливость рассмотрения такого спора «своего» Голиафа против чужого Давида по меньшей мере неразумно.

Вселять надежду на такое справедливое рассмотрение в душах большого количества по-настоящему страдающих людей, отвлекая их от размышлений и действий для создания настоящего форума для справедливого разрешения их проблем – преступно.

 

---

[1] https://www.un.org/ru/internationaljustice/undt/representation.shtml.

[2] См. напр. Слушания в Сенате США в отношении политически и финансово ангажированного поведения Американской Ассоциации Юристов (получающей значительные средства от Конгресса США на свою международную программу «Верховенство закона», осуществляемую при помощи Госдепартамента США).  ААЮ обвинялась китайским юристом-диссидентом, профессором права Тенг Бяо, в отзыве предложения профессору Бяо написать книгу о нарушении прав человека в Китае.  Сенат вызвал представителей ААЮ для дачи объяснений, не связан ли был отзыв предложения написать такую книгу с политическими и финансовыми соображениями поддерживания дружеских отношений с властями Китая.  Теми же соображениями, что и ААЮ, вполне очевидно, руководствуется ООН в ограничении права на представительства ТСООН только частными юристами, находящимися на хорошем счету у правительства в своей юрисдикции.  Тенг Бяо был освобожден в 2008 году властями Китая после известий о его исчезновении и международной кампании возмущения и протестов,

 

·        см.  «В Китае правозащитники добились освобождения Тенг Бяо», Свобода, 8 марта 2008 года,  https://www.svoboda.org/a/438311.html,

·        см. также «Председатели [Комиссии Конгресса США по Китаю] направили председателю ААЮ письмо с запросом, мотивирован ли отзыв предложения о написании книги [Тенг Бяо] страхом обидеть власти Китая», 19 апреля 2016 года, официальный источник, Chairs Write to ABA President, Seek Information on Whether Fear of Offending China Led to Book Project Cancellation | CECC;

·        см. также «Как Китай подгоняет идею прав человека под свои интересы», Международная Женева, 28 сентября 2023 г., Как Китай подгоняет идею прав человека под свои интересы - SWI swissinfo.ch:  («Пекин обладает дипломатическими, а главное — финансовыми средствами, способными убедить другие страны, что следовать ему и голосовать вместе с Китаем на решающих голосованиях — это элементарно выгодно»).

 

[3] Ст.33 пункт 2 Федерального Закона РФ № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» требует определенного состава квалификационной комиссии региональных адвокатских палат, принимающих решение допустить или не допустить адвоката до практики права в уголовном процессе, включающих двух представителей Минюста РФ, двух представителей законодательной и двух исполнителей судебной власти:

 

“2. Квалификационная комиссия формируется на срок два года в количестве 14 членов комиссии по следующим нормам представительства:

 

1) от адвокатской палаты - семь адвокатов. При этом адвокат - член комиссии должен иметь стаж адвокатской деятельности не менее пяти лет и не может быть одновременно членом совета адвокатской палаты;

 

2) от территориального органа юстиции - два представителя;

 

3) от законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации - два представителя. При этом представители не могут быть депутатами, государственными или муниципальными служащими. Порядок избрания указанных представителей и требования, предъявляемые к ним, определяются законами субъектов Российской Федерации;

 

4) от верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа - один судья;

 

5) от арбитражного суда субъекта Российской Федерации - один судья;

 

6) от научного сообщества - один представитель”.

Докажи то – не знаю что: общая концептуальная проблема в российских делах о «фейках, делах о фальсификациях на выборах в США 2020 года и делах «6 января» в США

Более двух десятилетий автор как специалист в области правозащиты и конституционного права занимается проблемой доступа к правосудию и эффективности правозащиты, которую автор понимает широко – как возможность эффективной защиты прав частными лицами против государства, действующими как в качестве истца, так и в качестве ответчика.

Наиболее тяжкими нарушениями такого права автору представляются ситуации, когда государство создает для частного лица, отстаивающего свои права в суде против государства, условия недоступности свидетелей и документальной доказательной базы, и затем наказывает это частное лицо дополнительным лишением прав, включая право на свободу, право на занятие определенной профессией, разрушительными финансовыми санкциями.

В российских делах о «фейках» о российской армии непредвзятому юристу и адекватному разумному человеку (особенно со стороны) ясно видно, что Россия находится в состоянии войны с соседним государством, Украиной, и «закон о фейках» означает официальное введение военного положения и приостановление действия в России Конституции Российской федерации и ее положения о свободе слова.

С точки зрения любого уголовного процесса мирного времени – а не военным трибуналом, официально или фактически  - совершенно очевидно, что подсудимого нельзя судить тайным судом или на основании тайных, не доступных самому подсудимому, доказательств.  Это приемы "Звездной комнаты", но никак не демократического государства.

Тем не менее, доказательство «фейковости» высказывания подсудимых в российских «делах о фейках» предполагает доказательство стороной обвинения, что высказывания подсудимого о российской армии и ее военных действиях на территории Украины (или теперь уже и России) ложны.  К тому же, обвинение должно доказать преступный умысел обвиняемого в высказывании подобных ложных сведений, а преступный умысел может присутствовать только при, как минимум, знании обвиняемым, что его высказывание ложно.

Доказательство обоих положений – что (1) высказывание обвиняемого ложно, и (2) что обвиняемый знал, что оно ложно во время высказывания – основывается, в свою очередь, на предоставлении в суд доказательств, и возможности их предварительной перепроверки защитой, как части надлежащей процедуры, обеспечивающей эффективную защиту, истинных сведений о действиях российской армии на территории Украины и России.

Совершенно очевидно, что подобные сведения ни обвиняемому, ни его защитнику, ни прокурору, ни суду не предоставляются и предоставлены быть не могут, т.к. представляют собой военную тайну.

Другими словами, ключевое основание для обвинения находится в течение всего судебного процесса и после него,  находится в исключительном распоряжении государства.

Более того, преступный умысел обвиняемого – если только он не является держателем военной тайны и ее разглашает, но тогда его действия подлежат подсудности непосредственно военного трибунала -  также недоказуем, по той же причине, невозможности знания, что составляет истинное положение вещей в отношении действий российской армии, так как эта информация засекречена.

Тем не менее, невозможность доказательства обвинения в таких делах не препятствует в России ни в массовом возбуждении уголовных дел по делам о «фейках», ни в массовом вынесении судами обвинительных приговорах с реальными многолетними сроками, осуждающими людей на лишении свободы в бесчеловечных условиях в «исправительных» колониях.

К сожалению, в подобной ситуации Россия фактически следует процессуальной подсказке из правозащитных дел США (где стажировалось большое количество российских юристов, включая прокуроров и судей).

В США федеральные суды, через прецеденты, создали и активно поддерживают в течение десятилетий практику правоприменения, само-позволяющую судам отклонять иски о нарушении гражданских прав до процедуры раскрытия доказательств, в то время как доказательства, в силу объективных причин, находятся в исключительном распоряжении государства-ответчика.

Федеральные суды США создали, через прецеденты и в нарушение Конституции США, предоставившей законодательные полномочия только Конгрессу и никак не судам, массу искусственных барьеров для отклонения исков, изменив Акт о Гражданских правах и сведя его практически к нулю.

Эти барьеры существуют под различными названиями, как-то, различные «иммунитеты», «деференции», «абстенции», недостаточное отражение фактов в исковой жалобе (при требовании закона, что факты в исковой жалобе отражать не нужно, достаточно только дать оппоненту уведомление, о чем иск) и другие доктрины, по которым суд отказывается рассматривать иск по существу до процедуры раскрытия доказательств.

В результате, иски о нарушении гражданских прав в США массово отклоняются просто потому, что у истца не было доступа к документам и свидетелям-чиновникам ответчика.

Иски о нарушении гражданских прав – узкоспециализированная область права, в которой практикуют немногие специалисты.   К тому же население США не обладает высоким уровнем правовых знаний, более того, как показал опыт последних лет, политически ангажированные СМИ активно формируют не соответствующие действительности представления населения о политически значимых положениях права.

Так возник активно распространявшийся и распространяющийся – и судами тоже – фейк американских СМИ об «отсутствии доказательств» в делах о фальсификациях на выборах 2020 года.

Речь обычно идет о «60 исках» и неизменно заявляется о том, что все иски были «бездоказательны», и поэтому были отклонены судами.

Любому юристу, знакомому с процедурой судопроизводства в подобных исках в федеральных судах, должно быть понятно, после ознакомления с решениями об отклонении этих исков, что суды хором и единообразно – так же, как российские суды в делах о «фейках» - нарушили процедуру, что может свидетельствовать о политическом заказе и поднимает вопрос о реальной независимости судов и в России, и в США.

Установление фактов в исках о нарушении гражданских прав в федеральных судах США – прерогатива только и исключительно 

(1) судьи при рассмотрении т.н. ходатайства о суммарном решении, которое может последовать только после полной, весьма обширной, процедуры раскрытия доказательств – которой не было в исках о фальсификациях на выборах 2020 года, либо 

(2) суда присяжных, которых тоже не было во всех «60 исках».

Все «60 исков» были отклонены судами до процедуры раскрытия доказательств на основании прецедентных «иммунитетов», «абстенций, «деференций» и противоречащих закону «требований к фактическому содержанию иска».

Таким образом, присутствие или отсутствие доказательств судами во всех исках о фальсификациях на выборах США установлено не было – и не могло быть, т.к. до процедуры раскрытия доказательств суды эти иски просто не допустили.

Не-допущение судами этих дел до процедуры раскрытия доказательств, где основные доказательства (документы о выборах) находились в исключительном распоряжении ответчиков-штатов, само по себе, является молчаливым доказательством возможности таких фальсификаций – и нежелательности для политической элиты победившей партии раскрытия этих доказательств ради предотвращения волнений и социальных катаклизмов.

Это массовое и идеологически единообразное нарушение федеральными судами США четко установленной законом и Конституцией США процедуры в исках о фальсификациях на выборах, по очевидному политическому заказу, привело к печальным производным последствиям.

Истцы и юристы истцов в этих исках подвергаются невероятным по своим масштабам финансовым и профессиональным санкциям, вплоть до банкротства и лишения профессии.

С 2020 года в США идут массовые увольнения из государственного и частного сектора «еретиков», отказывающихся принимать легитимность незаконных решений судов в «60 исках».  Особенно жестко идет такая чистка в секторе среднего и высшего образования.  Преподавателей жестко отсеивают как не соответствующих высокой цели профессиональной подготовки и формирования мировоззрения молодых американцев.

К сожалению, уголовные суды США тоже поддались политической истерии, подвергая бесчеловечным условиям содержания, вымогая признания вины у подсудимых в «делах 6 января» и вынося обвинительные приговоры, где принимается за данность, на основании решений в «60 исках», что решения основаны на отсутствии доказательств, а не на предварительном отклонении исков не по существу.

К еще большему сожалению, истерия в про-«демократических» американских СМИ о «бездоказательности» «60 исков» в СМИ необратимо сформировала мировоззрение значительной части потенциальных присяжных заседателей, лишив подсудимых во всех уголовных делах, не только в «делах 6-го января» и делах Трампа и сторонников Трампа,  права на гарантированный Конституцией США беспристрастный и справедливый суд присяжных.

В противостоянии частного лица и могущественного государственного аппарата необходимо защищать право частного лица на эффективные меры процессуальной защиты своих прав.

Нельзя говорить о законности судебных решений, когда решения в пользу государства выносятся государством же при запрете со стороны государства на доступ оппонента-частного лица к доказательной базе, находящейся в исключительном распоряжении государства.

В любой стране и в любом формате судопроизводства.